Боспóрское цáрство - античное государство на берегах совр. Керченского пролива (Боспора Киммерийского ). Образовано греческими городами-колониями, основанными в ходе Великой греческой колонизации на европейском и азиатском берегах пролива: Пантикапеем , Мирмекием , Феодосией , Кепами (колонисты из Милета), Гермонассой (единственная эолийская колония), Фанагорией (колонисты из Теоса), Нимфеем (колонисты с о. Самос). Заселение берегов пролива началось в начале VI в. до н. э. и продолжалось до конца столетия и позднее (Фанагория — крупнейший полис азиат­ского Боспора, основана ок. 540 до н. э.). Существовали и более мелкие города — Тиритака, Дия, Китей, Киммерик, Порфмий, Парфений, Тирамба, Акра, Стратоклея, Гераклий, Зенонов Херсонес, Ахиллий, Патрей, Баты, Зефирий. Одни появились в VI в. до н. э., другие — в ходе так называемой вторичной колонизации, т. е. расширения аграрной территории ранее возникших полисов. Большая часть «малых» городов Боспора появилась не ранее конца V — начала IV в. до н. э.

Руины древнего Китея

Первоначально крупные города — Пантикапей, Нимфей, Гермонасса, Фанагория — существовали самостоятельно: имели свою аграрную периферию, органы власти, гражданские коллективы, чеканили монету, т. е. представляли собой классические греческие полисы, такие же как в Греции и Малой Азии. По берегам пролива и в глубине материка лежали плодородные земли, дававшие богатые урожаи зерновых (часть их была заселена оседлыми скифами -земледельцами, меотами и синдами ). Помимо того, Керчен­ский пролив, Азовское и Черное моря обладали богатейшими рыбными запасами, лов и экспорт рыбы также приносили немалый доход. Такие богатства привлекали на Боспор все новых торговцев и ремесленников, превращая крупнейшие полисы в центры ремесла и торговли и усиливая там социальное и имущественное расслоение. К началу V в. до н. э. в результате прибытия новых переселенцев в крупных городах сформировались слои обедневших граждан, часть которых по причине ограниченности полисных владений была лишена земельных участков. Это принуждало их переселяться за пределы полисов и дало толчок к основанию «малых» боспорских городов и расширению территории.
Укрепление позиций знати, особенно ярко проявившееся в Пантикапее, крупнейшем полисе Боспора, привело к установлению тирании . В 480 до н. э. там к власти пришла династия Археанактидов во главе с неким Археанактом, представителем одного из знатных родов, вероятно, милетского происхождения. Правление Археанактидов стало началом создания единого Б. ц., но первоочередной их задачей было потеснить скифов на европейском берегу пролива, чтобы увеличить подвластную Пантикапею хору, в том числе и за счет присоединения близлежащих мелких городов и поселений. В первой половине V в. до н. э. под власть Пантикапея перешел Мирмекий, ероятно, такая же участь постигла Тиритику, Порфмий, Парфений и Зенонов Херсонес. В результате земли, подвластные пантикапей­ской общине, расширились, и это дало возможность тиранам взять под контроль часть европейского побережья Керченского пролива, чтобы в дальнейшем начать проникновение на меотийское (азовское) побережье Скалистого Херсонеса, как эллины называли Керченский п-ов. Влияние Пантикапея распространилось и на азиатскую сторону пролива, однако эта часть Боспора оставалась пока независимой.


Монета из Пантикапея.
III в. до н. э.

Усиление централизаторских тенденций во второй четверти — середине V в. до н. э. совпало с морским и военно-политическим расцветом Афин после победы в Греко-персидской войне . Афинская держава стремилась укрепиться на черноморских проливах, побережье Черного моря и во Фракии . Однако афинскому проникновению на Боспор препятствовала политика Археанактидов, выражавшая экономические интересы местной знати, связанной с островной и малоазийской Грецией. Предвкушая выгоду от торговли с Боспором, Афины попытались изменить экономическую и социальную политику правивших там тиранов.
В 438 до н. э. в Пантикапее произошел государственный переворот, власть Археанактидов была свергнута и началось правление Спартока — основателя новой династии Спартокидов , правившей Б. ц. до конца II в. до н. э. Обстоятельства прихода к власти новой династии, ее происхождение (со­временные исследователи считают их греко-фракийцами или греко-иранцами), судьба Археанактидов (известно, что во все еще самостоятельной Феодосии проживали какие-то «изгнанники» с Боспора), роль афинян в политическом противостоянии в Пантикапее (государственный переворот случился за год до морской экспедиции вождя афинской демократии Перикла в Понт) неизвестны. При Спартоке и его преемниках политика, направленная на создание единого централизованного государства, усилилась, что привело к углублению торгово-политических связей с Афинами. Режим Спартокидов, как и их предшественников Археанактидов, являлся полисной тиранией, вызревшей в Пантикапее, который долго оставался ее социально-экономической базой.
Афиняне, однако, не сразу включили Спартокидов в круг своих союзников. Сначала они добились перехода под их контроль Нимфея, куда по традиции вывели клерухию и поставили своего наместника, а затем включили в состав Первого Афинского морского союза вместе с другими городами, не подчинявшимися тиранам Пантикапея — Патреем (или Патрасием), Киммериком, Гермонассой, Тирамбой (или Тиритакой). Ни Пантикапей, ни Фанагория, ни другие мелкие полисы, находившиеся в сфере влияния этих городов, в состав афинских союзников, очевидно, не вошли, поэтому Афинской державе не удалось полностью подключить Боспор к проведению проафинской политики.
Захватив власть, Спарток I (438—433 до н. э.) не предпринимал никаких серьезных внешнеполитических шагов, так как был занят укреплением собственного положения. И только его брат и преемник Сатир (433—389/388 до н. э.) приступил к расширению владений Пантикапея на юге и на азиатской стороне пролива. Ок. 405 до н. э. он добился включения в состав Б. ц. Нимфея, чтобы взять под контроль находившуюся поблизости от него переправу через Керченский пролив для дальнейшей экспансии в Синдику. Чуть ранее или около этого времени под власть Сатира перешел город Кепы на Таманском п-ове, став форпостом для экспансии на азиатской стороне. Нимфей попал в руки Сатира после перехода на его сторону Гилона, афинского правителя в Нимфее, деда по матери знаменитого афинского оратора Демосфена . Гилон был осужден за это в Афинах, но отправился к Сатиру, который принял его с почетом и назначил правителем в Кепы. С этого времени началось сближение Спартокидов и Афин, куда по коммерческим делам стали ездить представители пантикапейской элиты. Этому способствовало поражение афинян в Пелопоннесской войне и нужда в хлебных поставках с Боспора.
Укрепив позиции в Восточной Таврике, завладев Нимфеем и его хорой, удерживая под контролем Кепы и установив дружественные отношения с Синдским царством, Сатир предпринял поход на Феодосию, крупный порт, через который вывозили хлеб. Она находилась под протекторатом Гераклеи Понтийской, крупнейшего полиса в Южн. Причерноморье, кормившегося посредничеством от торговли северопонтийской пшеницей. Сатир предпринял этот шаг в интересах Афин, не желавших делить с гераклейскими олигархами прибыли от торговли. Гераклея не смирилась, Сатир не смог с ходу взять Феодосию и был вынужден приступить к долголетней осаде. В результате разраставшегося боспоро-гераклейского конфликта обострились отношения тирана с греками и синдо-меотским населением азиатского Боспора: в 403—389 до н. э. Фанагория приступила к чекану автономных монет, сохраняла автономию Гермонасса, неспокойно было в Синдике, где с престола был свергнут союзник Сатира царь Гекатей. Боспорскому тирану удалось вновь посадить его на престол, и чтобы укрепить синдо-боспорский союз, он выдал за Гекатея свою дочь, потребовав устранить его прежнюю жену — царицу Тиргатао из меотского племени иксоматов.


Драхма из Фанагории.
IV в. до н. э.

Последняя начала войну с Гекатеем и Сатиром, собрав под своей властью многие меотские племена и опустошая набегами Синдское царство и азиатские владения Сатира. Ценой упорных дипломатических усилий Сатир сумел добиться перемирия, но меоты продолжали войну. Результатом стало присоединение около 389 до н. э. Фанагории и других греческих полисов азиатского Боспора, но покорить Синдику и овладеть Феодосией тиран так и не смог. Он умер около 388/387 до н. э., а завершать начатое пришлось его сыновьям Левкону и Горгиппу.
К началу 2-й четверти IV в. до н. э. Левкон победно закончил войну с Гераклеей, и около 360-х до н. э. Феодосия оказалась в его власти. Его брат Горгипп сумел заключить мир с Тиргатао и как наместник на азиатском Боспоре начал процесс присоединения Синдского царства, основав в Синдской Гавани город Горгиппию (совр. Анапа).


Раскопки Горгиппии

В это же время Левкон наступал на Синдику с севера и подчинил один из ее важных городских центров — Лабриту (ныне Семибратнее городище). Присоединением Феодосии, Фанагории и других городов азиатского Боспора, а также Синдики и меотских племен в Прикубанье, завершилось создание единого Б. ц., которое начал Сатир, а закончил Левкон I, которого греки считали блестящим правителем. По характеру Б. ц. представляло собой союз эллинских городов — симмахию, во главе которой стоял тиран Пантикапея, столицы Б. ц. Официально он величался «архонтом Боспора и Феодосии», причем под Боспором подразумевались греческие города и их хора, а Феодосию выделяли как наиболее важный торговый порт, присоединенный к симмахии силой и позднее остальных земель. Еще позже Левкон включил в титул указание, что он являлся «архонтом Синдики», подчеркнув тем самым ее присоединение еще позднее Феодосии. Наконец, в обиходе закрепился полный официальный титул Спартокидов: «архонты Боспора и Феодосии, цари синдов и всех меотов» (или отдельных племен меотского происхождения). Так к середине IV в. до н. э. образовалось Б. ц., располагавшееся по берегам Керченского пролива, Черного и Азовского морей — от совр. Старого Крыма и предгорий Таврики до отрогов Кавказа и г. Новороссийска.
При Левконе I (388/387—347 до н. э.) был заключен выгодный союз со скифами и начался политический и экономический расцвет Б. ц. Оно стало главным поставщиком зерна в Афины и другие государства Вост. Средиземноморья. Боспорский правитель даровал афинским купцам и торговцам, которые вели дела в интересах Афин, право беспошлинного вывоза зерна и право первыми загружать корабли, а с прочих купцов брал в виде пошлины 1/30 стоимости товаров. Для торговцев из Митилены на Лесбосе были установлены более благоприятные пошлины — обычная в размере 1/60 от стоимости товара и уменьшенная 1/90, если стоимость вывозимого хлеба доходила до 10 талантов, т. е. в 2—3 раза меньшими, чем для других купцов. Афиняне ежегодно получали с Боспора около 400 тыс. медимнов хлеба, при этом по цене получалось, что с 300 тыс. медимнов 10 тыс. медимнов и со 100 тыс. медимнов 3 тыс. медимнов зерна поступали как бы бесплатно. Объемы поставок зерна были и большими: из одной только Феодосии Левкон отправил однажды в Афины 2,1 млн медимнов хлеба. За это боспорский тиран и его сыновья, под наблюдением которых шел вывоз хлеба, получили права афинского гражданства, а боспорские торговцы — право беспошлинности и первоочередной загрузки в портах. Дети Левкона — Спарток II и Перисад I — продолжали политику активных связей с Афинами и обещали им не прекращать поставки зерна и даже увеличить их, за что афиняне осыпали их наградами и деньгами и сохранили привилегии, которыми пользовались их дед Сатир и отец Левкон I. Они получили также прерогативу набирать матросов на корабли, а позднее на агоре Афин и в Пирее были поставлены медные статуи Перисаду I, его сыну Сатиру II и Горгиппу, брату Левкона I (последнему, очевидно, как наместнику в Синдике, откуда поступала львиная доля зерна).
Огромные поставки зерна обеспечивались высокой урожайностью пшеницы и других злаков на плодородных землях Вост. Крыма, Тамани и Синдики. Некоторая часть хлеба обменивалась на товары, которые по­ступали к местным племенам — вино, оливковое масло, украшения, дорогая посуда, оружие, предметы домашнего обихода, благовония и т. п. Обширные связи с варварской округой, торговля со Средиземноморьем и быстрый экономический рост привлекали на Боспор ремесленников и торговцев-посредников. Они жили в Пантикапее, Фанагории и других городах, выполняли заказы боспорской, а также скифской и синдской знати, снабжая ее высокохудожественными изделиями. Часть этих вещей попадала в царские погребения, в частности в Семибратние курганы и Куль-Обу, курганный некрополь Нимфея и др.


Гривна из кургана Куль-Оба

Для налаживания активных торговых связей с варварскими племенами в устье Дона в пределах местного поселения, известного в науке как Елизаветовское городище, возникла торговая колония Алопекия, а в начале III в. до н. э. чуть далее к востоку боспорские греки основали Танаис — эллинский эмпорий , осуществлявший торговлю во всем Нижнем Подонье и Вост. Меотиде. Таким образом, 2-я половина IV в. до н. э. стала временем наивысшего расцвета Б. ц., а архонт Перисад I (344—311 до н. э.) за блестящее и мудрое правление, а также быстрое преодоление последствий опустошительной войны со скифами около 328 до н. э., был даже приравнен к богам.
Доходы от хлебного экспорта, некоторых видов ремесел, земельных владений находились в руках правящей династии и ее окружения. Часть прибыли шла на строительство флота и набор в войска наемников, в том числе пафлагонцев и фракийцев. Однако социально-экономическая структура Б. ц. оставалась полисной. Полисной, тиранической по характеру, являлась и власть Спартокидов: хотя они и называли себя архонтами (выс­шими полисными магистратами), греки именовали их тиранами. Могущество правящей династии строилось на полисном землевладении, несмотря на то, что ее представители сами являлись землевладельцами и контролировали хлебный вывоз. Их земельная собственность регулировалась полисными законами, а надзор за сбором урожая и экспортом зерновых осуществлялся ими не как собственниками земли, а как верховными правителями. Полисные хлебные приставы следили за тем, чтобы пшеница поступала из внутренних районов в прибрежные городки и укрепленные поселения, откуда на кораблях ее доставляли в Пантикапей и другие крупные полисы Боспора, где грузили на купеческие суда и отправляли за море. Пошлины от стоимости груза взимали верховные правители, имевшие право их снижать или отменять, а также даровать проксении. Земельные владения Боспора в это время включали дальнюю и ближнюю хору Пантикапея, Нимфея, Феодосии, Фанагории, Гермонассы, Горгиппии и других более мелких городов, т. е. структурно напоминали аграрные периферии греческих городов-государств, обладавших обширными земельными владениями с входившими в их состав мелкими городами с собственной небольшой сельской округой, например территорию Херсонеса Таврического, Родоса, Фасоса, городов в Великой Греции и Сицилии и т. п.
Провозглашение Спартокидов «царями синдов и всех меотов» свидетельствовало о том, что они считали себя царями племен, населявших земли в Прикубанье. Эти земли не попадали в структуру полисного землевладения, но на них юридически распространялась власть архонтов. Поскольку Синдика и Меотика ранее подчинялись скифским и своим местным царям, то туземное население видело в боспорских архонтах их преемников и потому по традиции именовало их царями.


Скифская золотая маска.
Зап. Причерноморье.
IV в. до н. э.

Земли Синдики, подконтрольные Боспору, находились во владении местных племенных общин, которые платили дань (или продавали хлеб) не лично Спартокидам, но полисным властям Боспора в лице его архонтов. Эти земли нельзя причислять к «цар­ским», ибо Спартокиды не являлись собственниками земли, а оставались полисными архонтами, т. е. магистратами-правителями.
Особенностью державы Спартокидов был институт соправителей: тиран-архонт, получив власть по наследству, должен был делить ее с сыновьями, из которых старший, прямой наследник отца, поначалу выступал его соправителем в азиат­ских владениях. Такая форма правления сохранялась до середины — 2-й половины III в. до н. э.
Последняя четверть IV в. до н. э. (после распада державы Александра Македонского и борьбы его диадохов за власть, а затем создания эллинистических царств) ознаменовалась укреплением централизованного правления и внешнеполитических позиций Б. ц. После смерти Перисада I его сыновья начали междоусобную борьбу, которая завершилась победой Евмела (310—304 до н. э.). Ему удалось избавиться от соперников, серьезно пошатнуть традиционный институт соправительства, удержать за собой Синдику, главную житницу Боспора, обеспечить безопасность мореплавания в Черном море и усилить свои позиции в его бассейне и добиться прочного положения Боспора в системе эллинистических государств, не допустив его поглощения новыми правителями. На повестку дня с неизбежностью встал вопрос о превращении архонтской власти в царскую, чтобы достойно отстаивать свои интересы. Необходимость усиления единодержавной власти диктовалась также обострением положения в Сев. Причерно­морье в связи с активизацией скифов по причине участившихся набегов сарматских кочевников на приазовские степи и даже Таврику. Первым из Спартокидов официально принял царский титул Спарток III (304—284 до н. э.). Спарток III принял ряд мер для возобновления поставок зерна в Афины.
Перебои в торговле зерном вызвали обострение внутреннего положения. Часть боспорской и местной элиты открыто выражала недовольство, и афинянам пришлось поддержать нового боспорского правителя. Однако надо подчеркнуть, что изменение титулатуры Спартокидов, именовавшихся царями, не было следствием изменения социальной и экономической основы режима. Он оставался полисным и тираническим, подпитывался экономическими ресурсами хоры боспорских городов и земель, населенных местными племенами-данниками. При этом последняя категория земель постоянно сокращалась, поскольку многие подвластные племена то и дело выходили из подчинения Б. ц., например скифы-земледельцы, жившие общинами на хоре европейского Боспора, и меоты в Синдике. Чтобы удержать плодородные земли и успешно противостоять усилившейся в III—II вв. до н. э. агрессии расселившихся близ Меотиды сарматов и сатархов, боспорские правители строили в хоре новые укрепленные поселения и усадьбы и переселяли в них прежнее сельскохозяйственное население, которое заставляли не только растить хлеб, но и нести военно-сторожевую службу.
Но даже такие меры не помогли смягчить резкий спад в торговле зерном в середине III в. до н. э., вызванный рядом объективных причин: упадком могущества Афин, появлением в Эгеиде новых экспортеров хлеба, общим кризисом полисной системы и сокращением подвластных полисам плодородных земель, снижением товарообмена со степью в результате этнополитических изменений в междуречье Дона и Днепра (вследствие передвижений сарматов, расселявшихся также и в Прикубанье). И хотя ремесленная деятельность и внутренняя торговля на Боспоре не ослабевали, спад сельского хозяйства, основы экономики царства, проявлялся все более отчетливо.


Царский курган. Керчь. IV в. до н. э.

Боспорские цари пытались сохранить высокий международный престиж своего государ­ства: они наладили обмен послами с птолемеевским Египтом , делали приношения в общеэллинские святилища и храмы на Делосе, в Дидимах, Дельфах, Милете, Кларосе и др. Однако ведущая роль в торговле зерном была безвозвратно утеряна. Положение усугублялось необходимостью выплачивать ежегодную большую дань сарматам, овладевшим почти всеми землями в Вост. Меотиде, чтобы обезопасить себя от их вторжений. Резкое снижение доходов от торговли делало выплату этой дани крайне обременительной. Для противовеса сарматской угрозе, усилившейся к 1-й половине II в. до н. э., Спартокиды пошли на союз с набиравшим могущество Скифским царством в Крыму. Это ослабляло позиции боспорских правителей в глазах их подданных, особенно эллинов, ибо скифы, многие из которых проживали теперь в Пантикапее и даже породнились со Спартокидами, в любой момент были готовы установить над Боспором протекторат Скифского царства и свергнуть одряхлевший тиранический режим.
Торгово-ремесленная и земледельческая верхушка боспорских греков искала выход из катастрофического положения. Воспользовавшись тем, что к концу II в. до н. э. в Причерноморье усилилось Понтийское цар­ство , она добилась того, что Перисад V, последний правитель из династии Спартокидов, около 111 до н. э. добровольно передал власть понтийскому царю Митридату Евпатору .


Митридат Евпатор в образе Геракла.
I в.

Как раз в эти годы войско последнего под командованием стратега Диофанта успешно воевало со скифами в Крыму и освободило от них Херсонес Таврический. Передача Б. ц. Митридату открыла новую эпоху в его истории.
Митридат Евпатор рассматривал Сев. Причерноморье и особенно Б. ц. как важнейшую часть своей державы, откуда можно было черпать ресурсы, в основном хлеб, для родового царства, готовившегося к долгим и кровопролитным войнам с Римом за господство в Вост. Средиземно­морье и Малой Азии. Боспор был объявлен наследственным владением Митридата и официально перешел под власть понтийского царя как усыновленного наследника по­следнего Спартокида. Однако поначалу Митридату пришлось опираться исключительно на материальные возможности истощенной предыдущими катаклизмами полисной хоры Пантикапея, Фанагории и Горгиппии. Получить возможность поставлять зерновые с более обширных земель ему удалось только после побед в Керченском проливе над варварами на рубеже 90—80-х до н. э., и особенно после первой войны с Римом в 89—85 до н. э., когда северопричерноморские племена встали на его сторону. Хора боспорских городов в том виде, в каком она сохранилась со времени Спартокидов, не могла обеспечить Митридата необходимым количеством зерна, поэтому после расширения ареала подвластных ему боспорских земель, населенных варварами-земледельцами, он по примеру эллинистических государств объявил себя верховным собственником земли и назначил на Боспор своих наместников. Это позволило приступить к созданию там царских земельных доменов, сосуществовавших с ограниченной хорой крупных греческих полисов.
Для расширения объема царских земель и хлебных поставок Митридату и его наместникам требовалась поддержка варваров: сарматов, ахейцев, гениохов, зигов, меотов и тавро-скифов, живших на бывших боспорских землях и по границам. Какие-то из этих племен он победил, а затем начал привлекать на службу в войска, обеспечивая племенную верхушку трофеями и добычей, а рядовых общинников землей, на которой они естественным образом оседали. Это было выгодно торгово-ремесленной прослойке в греческих городах, наладившей под властью понтийского царя и его наместников взаимовыгодный торговый обмен с варварами. Наиболее удобной формой защиты полисов и их хоры, а также царских доменов стала система военно-хозяйственных поселений типа катойкий и клерухий , создаваемых по примеру эллинистических государств. Их обитатели занимались сельским хозяйством и военным делом, получая за это денежное вознаграждение.
Непосильное налоговое бремя и опора Митридата на варварскую периферию привели к мощному восстанию. Укрывшийся в столице Боспора Митридат покончил самоубийством (63 до н. э.). В результате восстания к власти пришел его сын Фарнак , а Фанагория, первая выступившая против понтийского царя, стала независимой. Объявленный за измену отцу «другом римлян», Фарнак в 48 до н. э., в разгар граждан­ской войны между Цезарем и Помпеем , при поддержке сарматов вторгся с войском во владения римлян и их союзников в Малой Азии, в надежде восстановить державу отца. Незадолго до этого он подчинил Фанагорию, снова вошедшую в Б. ц. Однако разбитый Цезарем в битве при Зеле в 47 до н. э. был вынужден отступить на Боспор, где вскоре пал в сражении с Асандром, которого ранее оставил наместником.
Асандр отложился от Фарнака и объявил себя независимым правителем, приняв титул архонта, а затем царя. При Асандре Б. ц. достигло экономического и военного могущества, поскольку в это время в целом завершилось формирование эллинистической системы царского землевладения и укрепленных поселений и катойкий, удалось привлечь в союзники греков, а также сарматские племена (сираков и аорсов). Последние все более активно внедрялись в государственную власть, оказывая влияние на политику и культурные традиции.
Несмотря на внешнюю самостоятельность, Б. ц. попало в орбиту влияния Рима, поскольку Цезарь, Марк Антоний и Октавиан Август опирались на него в своей восточной политике. В этих целях римляне считали важным нейтрализовать сарматских кочевников, представлявших угрозу их интересам на Кавказе и в Малой Азии, а также ликвидировать систему военно-политического управления, основанную на царском землевладении и военно-хозяйственных поселениях. Эта система являлась залогом самостоятельности Б. ц. и таила опасность возрождения митридатовской политики, направленной против интересов Рима. Но добиться своих целей римлянам не удалось. В 45 до н. э. ставленник Цезаря Митридат Пергамский потерпел поражение от Асандра. Та же участь постигла и понтийского царя Полемона I, посланного Августом и Агриппой для уничтожения митридатовской структуры управления — в 8—7 до н. э. он пал от рук варваров-катойков на азиатском Боспоре. В результате неудач римской политики созданная Митридатом Евпатором, Фарнаком, Асандром и Динамией структура управления и царского землевладения окрепла и Б. ц. стало развиваться как типичное ллинистическое ­государственное образование. Активное функционирование хоры, подъем экономики в городах, восстановление торговых связей с Малой Азией, преимущественно с римской провинцией Вифиния-Понт, привлечение сарматов в качестве катойков и их использование для защиты вошедших в состав Б. ц. земель в Прикубанье быстро вывели его в разряд крупнейших государств Причерноморья.
В конце концов римские власти осо­знали, что в интересах безопасности собственных восточных границ можно использовать военный и экономический потенциал Боспора, причем в том виде, в каком он сформировался при Митридате и его преемниках. Сильная армия, поддержка сарматов, полисное и царское землевладение при объединяющей роли царя (верховного собственника земли и вассала Римской империи) — все это вписывалось в создававшуюся систему союзных и клиентных государств на Востоке. Могущественное Б. ц. отныне рассматривалось как противовес сарматской угрозе и форпост римских интересов в бассейне Черного моря. Поэтому римляне сохранили эллинистическую структуру управления и основы экономики Б. ц., но пристально следили за тем, чтобы местные цари не допускали рецидивов противоборства римскому влиянию. А главное, чтобы на Боспоре соблюдался баланс интересов греческой верхушки и сарматской аристократии и не было условий для агрессивных войн против римлян. Для этого они направляли на Боспор денежные субсидии, дары боспорским царям и сарматским вождям и их окружению, назначали своих представителей при дворе боспорских правителей, корректируя их политику в нужном направлении. Римская империя утверждала боспорских царей на престоле, предоставляла им титулы друзей римского народа и римского императора. Зависимость от Рима привела к сохранению в Б. ц. эллинистических традиций в государственном устройстве, социальных отношениях, культуре.
Несмотря на прочные отношения Боспора с Римской империей и его проримскую политику, некоторые цари не хотели мириться со всесторонним контролем за их деятельно­стью. В 45—49 н. э. царь Митридат VIII решил опереться на сарматов-сираков и военно-хозяйственных поселенцев на царской хоре и ограничить влияние поддерживавших римлян городских торговцев и ремесленников. Он открыто демонстрировал самостоятельность, что поставило под угрозу всю причерноморскую политику Римской империи и баланс ее стратегических интересов. В результате прямого военного вмешательства Риму удалось добиться возведения на трон Котиса I, сторонника тесных отношений с Римской империей, а затем поражения сираков и свержения Митридата. С этого времени римское влияние на Боспоре стало еще значительнее, а его цари выступали верными вассалами Рима. Они успешно противостояли аланам, исправно платили дань римской администрации, умиротворяли сарматских кочевников-сираков и аорсов, расширили владения в Крымской Скифии, покорив тавро-скифов, сохраняли в неприкосновенности границы на европейском и азиатском Боспоре. При их содействии был создан разветвленный военно-чиновничий аппарат, который обслуживал интересы греко-варварской верхушки и царя, опиравшегося на мощную армию. Ее составляли наемники, греческие ополченцы, сарматская и меотская конница. При этом свои воинские соединения и флот римляне направляли на Боспор только в случае крайней опасности для своих долгосрочных интересов.


Руины Гермонассы. Таманский п-ов

Развитие Б. ц. как эллинистического государства и контроль со стороны римских властей провинции Вифиния-Понт привели к бурному развитию экономики: в крупнейших городах Пантикапее, Фанагории, Тиритаке, Горгиппии и других возникали ремесленные мастерские, а боспор­ская городская прослойка активно занималась аграрным производством, торговлей и промыслами. По всей территории Б. ц. строились новые города и крепости, активизировались торговые связи с варварскими племенами в Крыму, на Северном Кавказе и в Подонье. Во II—III вв. н. э. торговый эмпорий в Танаисе вступил в полосу бурного расцвета, там проживали купцы с Боспора и из римской Малой Азии, а также эллинизованные представители сарматских племен, занимавшиеся посреднической торговлей, например поставками вина и оливкового масла в обмен на рабов, хлеб, кожи, рыбу. Тогда же апогея развития достигла Горгиппия, контролировавшая торговлю с племенами Сев. Кавказа. Интенсивный товарообмен между восточными римскими провинциями, Боспором и сарматскими племенами привел к росту могущества Б. ц., достигшего наибольшего расцвета к концу II — началу III в. н. э., когда его границы простирались от Юго-Зап. Таврики до отрогов Кавказских гор. Боспорские цари выступили настолько надежными союзниками римлян, что разделили с ними влияние в Крыму: юго-запад полуострова остался под контролем римских войск и союзного Римской империи Херсонеса Таврического, а центральные районы и восток попали под власть Б. ц. Расцвет Б. ц. продолжался до начала 2-й четверти III в., когда по причине обострения обстановки на восточных и дунайских границах Римской империи пришлось отвести войска из Таврики.
Передвижения варварских народов на Нижнем Дунае, в Поднестровье и Приазовье, вызванные приходом германских и кельтских племен, а также активизацией аланов, нарушили отношения Боспора с сарматским миром и римскими властями малоазийских и северобалканских провинций. В середине III в. готские и другие германские племена расселились на Боспоре и в окрестностях Меотиды, разрушили Танаис и Горгиппию и ослабили могущество Пантикапея, Фанагории, Гермонассы.


Остатки крепости Танаис в устье Дона

Правящая боспорская династия была вынуждена уступить свои позиции, передав часть властных полномочий представителям гото-аланской знати. В течение почти всей 2-й половины III в. боспорцы вместе с готами и сармато-аланами принимали участие в грабительских походах на римские малоазийские провинции, подвергая грабежу торговые города и привозя с собой богатую добычу. Однако военное и политическое могущество Боспора ушло в прошлое, чем воспользовались римляне и союзные им херсонесцы. В начале IV в. в отместку за грабительские походы против римских провинций и Херсонеса они военным путем отторгли у боспорцев большую часть их крымских владений, в то время как готы закрепились на Сев. Кавказе и в Вост. Меотиде.
Ослабленное царство, раздираемое борьбой за власть различных группировок, подвергавшееся нападениям сарматов и германских племен, пока еще держалось — последние монеты его царей датируются началом 40-х IV в. Однако около середины IV в. под ударами пришедших с востока гуннских племен Б. ц., имевшее более чем тысячелетнюю историю, прекратило существование как политически организованное целое, хотя отдельные его анклавы вскоре возродились. Но это уже была другая эпоха и другое государство.

Лит.: Gajdukevič V. F. Das bos­poranische Reich. Berlin/Köln, 1971; Анохин В. А. История Боспора Киммерийского. Киев, 1999; Сапрыкин С. Ю. Боспорское царство на рубеже двух эпох. Москва, 2002. С. Ю. Сапрыкин.

К. Шнейдер

Фреска c Деметрой

Эта прекрасная фреска, изображающая древнегреческую богиню земли Деметру, написана в 1-м веке до нашей эры.

Случалось ли вам видеть старинные ларцы с двойным дном? В доме на столе стоит расписной ларчик. В нём лежит обыкновенное мамино рукоделие... Ящик как ящик на первый взгляд. Но стоит нажать потайную пружинку – верхнее дно сдвигается, и под ним обнаруживаются удивительные предметы: бабушкин школьный аттестат, орден, полученный прадедушкой за храбрость ещё в Первую мировую войну. Целая история семьи.
Есть на восточной оконечности Крыма город, похожий на такой же ларец, только очень большой и очень древний. Это Керчь.
Сверху Керчь – город как город, как все южные портовые города, оживленный и деловитый. Корабли в порту, улицы, бегущие вверх и вниз по крутой горе, неожиданно синие полотнища моря в просветах между домами, нарядные набережные, бульвары. Но всё это наверху, над первым дном секретного ларца. А под ним?
Пройдите по одной из керченских улиц. Дома... дома... Но загляните за одну из оград. Вы увидите узкий коридор, ведущий под землю, и там, в глубине, дверь. Что за этой дверью? На прибитой дощечке вы прочтёте: "Склеп Деметры". Деметра? Это же божество древнегреческих мифов!


Внутреннее помещение модели античного каменного склепа Деметры (сам склеп закрыт для посещений)

Если спуститься в подземелье, то на поверхности его свода мы увидим лицо с сурово сжатыми губами и огромными скорбными глазами. Это и есть Деметра! Дивная фреска, написанная две тысячи лет тому назад! Бережно хранят её учёные. Берегут от сырости, от движения воздуха, от случайного, небрежного прикосновения.
Теперь вы захотите узнать, как попала сюда эта фреска? Как узнали, сколько ей лет? Что ещё есть в земле Керчи? Многое может рассказать вам археолог. Многое вы можете увидеть и услышать в Керченском археологическом музее. Но ещё больше расскажет вам сама Керчь. Город откроет вам свои тайны, как открывает их учёным, неутомимо роющимся в керченской земле.
Итак, нажмём кнопку секретного ларца и, приоткрыв его второе дно, обнаружим город, название которому – Пантикапей, столица Боспорского царства.

"Счастливчики"

В 1816 году русские учёные впервые начали раскапывать древнюю землю Керчи. О том, что здесь, на берегах Боспора Киммерийского, теперешнего Керченского пролива, когда-то находилось Боспорское царство, было известно из книг древних историков. Но сведения были противоречивые, а, может быть, во многом и неверные. Надо было изучить, понять, а главное, что возможно, увидеть собственными глазами. За это взялась археология.


Руины города Пантикапей

Всё вокруг говорило о далёком прошлом: земля, усыпанная битыми черепками: древние каменные плиты с таинственными надписями, вделанные в стены современных домов; старинные монеты, ценные украшения, статуэтки, посуда... Всё это находили прямо на земле, сверху. А там, в земле? Какие тайны ждут учёных в подземном музее древности?
Однажды, роясь в своём огороде, один керчанин открыл расписной склеп. На стене была написана целая картина: кочевая юрта, изображённая с удивительной точностью. Рядом с юртой женщина, сидящая в кресле. Около неё прислужники. Справа к юрте подъезжает вооружённый всадник с нагайкой в руке. За ним другой, с пикой наперевес. И над всем этим надпись по-гречески: "Анфистерий, сын Гегесиппа, он же Ктесамен".
Всё было замечательно в этой фреске: и яркие краски и не совсем понятное содержание. Кто такой Анфистерий? Почему он изображён рядом с юртой?
Судя но имени и по всему облику, он греческий воин, а греки никогда не жили в юртах. К кому же он приехал? Кто эта женщина?
Необходимо было сохранить склеп Анфистерия. Он должен принадлежать науке. Но пока учёные хлопотали, владелец огорода решил поступить по-хозяйски. Он взял лопату и... соскрёб со стены всю роспись. Фреска исчезла. Теперь в склепе можно было спокойно держать картошку и солить огурцы.
Остался только рисунок, который успел сделать археолог.
С самых первых веков человеческая жадность бродила по старым кладбищам, врывалась в тишину погребённых в земле храмов, пробивала своды гробниц, гоняясь только за одним – за золотом. Аланы и сарматы, готы и гунны – все приложили руку к осквернению древних гробниц. В поисках золота разрушали утварь прошлых времён, безжалостно разбивали плиты с ценнейшими надписями. Вот почему, когда археологи в начале XIX века начали тут свою работу, подземный музей достался им полуразрушенным.
Однажды разнёсся слух, что в хмуром кургане Куль-Оба учёные нашли целый клад – сотни драгоценных предметов из чистого золота. И тут золотая лихорадка охватила Крым. Новые варвары кинулись, словно внезапно лишившись рассудка, рыться в земле. Докапывались до древних стен, пробивали своды склепов, сокрушали изумительные творения Эллады, драгоценные амфоры, дивные статуэтки, отбрасывали в сторону кости воинов, черепа вождей и рабов... Искали одно – золото.

Керамика Пантикапея.

Это делали невежественные люди. Но не меньший вред приносили и культурные грабители. Эти понимали ценность произведений античного искусства. Они не ленились рыться в земле, чтобы отыскать расписной сосуд или печатку с головой Аполлона. Ведь не только золото, но и бронза или керамика – была бы только вещь "античная" – ценятся дорого. Находили, выкапывали и продавали: нередко продавали за границу. Так ушло от нас множество драгоценных вещей.
Всех этих искателей народ насмешливо прозвал "счастливчиками". Нельзя даже примерно подсчитать, какой вред нанесли они науке.
Но и наука в то время не всегда шла правильными путями. Долгое время ценными находками считались если не золотые вещи, то, во всяком случае, произведения искусства. Их хранили в музеях, их описывали в книгах. А простые вещи, битые черепки, куски камня и дерева, обуглившиеся клочки ткани – всё это отбрасывалось как ненужное.
А теперь? Вот перед нами дневник археолога. Заглянем в него:
"...на глубине 67 сантиметров обнаружены: венчик тарелочки – 1, бронзовый гвоздик без шляпки – 1".
Да, так и написано: "гвоздик без шляпки". И он вынут из земли, записан в дневник, заботливо спрятан в коробочку. Он расскажет нам о многом.

Вождь угнетённых Савмак

Всё изменилось. Сегодня раскопки не могут проводиться без ведома и руководства учёных.
Сейчас даже очень далёкие от науки люди знают, что те, кто ведёт раскопки добывают вещи не для себя, а для науки. Но всё же "странные люди учёные", думают многие. Бывает так: найдут в земле старинную монету прекрасной чеканки, к тому же золотую. Находка ценная. Монету регистрируют, заводят на неё особый паспорт, бережно прячут в специальное хранилище. Всё это делается спокойно, по-деловому: ничего особенного не произошло. Но нот нашли маленькую позеленевшую монетку, и по всей экспедиции ликование, праздник. Нашедший чувствует себя героем. Почему? А вот почему: точно такая же золотая монета уже имеется в музеях. Она уже изучена. Та, которую нашли, – третья. А вот маленькая медная, с полустёртой надписью – единственная. Она обещает многое. Что-то она откроет? Чью смелую догадку подтвердит? Чью разрушит?
До сих пор идут споры об одной такой монетке. На ней четыре греческие буквы: сигма, альфа, ипсилон, мю. По-русски это читается так: "Савм". Что это за слово? Может быть, имя? Или часть имени? Не упоминается ли оно у древних историков? Учёные ищут, думают, и вот что им приходит в голову.
Во втором веке до нашей эры на Боспоре вспыхнуло восстание. Вождём восстания был царский раб скиф Савмак. Может быть, это его имя стоит на монетке? Но как же мог он, царский раб, печатать монеты? Ведь восстание было подавлено, как все восстания в те времена! Ведь Савмак был казнён. Мало, очень мало писали об этом древние историки. Всё же кое-что они писали. Известно, что восставшие овладели Пантикапеем и Феодосией, что против них был послан прославленный полководец Диофант. Тот самый Диофант, которому за его "великие деяния" была воздвигнута бронзовая статуя возле алтарей наиболее чтимых богов. Полгода шла длительная подготовка к военной экспедиции против Савмака. Понадобилась целая регулярная армия я военный флот, чтобы наконец подавить восстание. Савмак был взят в плен и казнён. Если надпись на нашей монетке можно прочитать как Савмак, то, значит, было время, когда вождь восставшего народа мог даже чеканить монеты. Какая же сила была у этого Савмака! Какое множество людей – и рабов и "свободных", но угнетённых людей – пошло за ним! Да, но достаточно ли этих четырёх букв, чтобы сделать такое заключение? Нет ли там ещё чего-нибудь, на этой монетке? Есть. На лицевой стороне изображён бог солнца Гелиос с лучами вокруг головы. Не говорит ли это историкам что-нибудь?


Монеты Пантикапея.

Известно, что незадолго до того в другом месте Малой Азии, в Пергаме, тоже происходило восстание. Восставшие называли себя гелиополитами, то есть гражданами солнца. Мог об этом знать Савмак? Конечно, мог. Мечтавший о стране счастливых, о "солнечном государстве", он, став правителем Пантикапея, приказал чеканить монеты с изображением бога солнца.
Так думает большинство учёных. Но, чтобы это стало бесспорным, нужно найти такую монетку, на которой имя Савмак было бы написано полностью.
И поиски не прекращаются.

Города мёртвых

Не удивительно ли, что о жизни живых нам рассказывают города мёртвых, по-гречески – некрополи?
Наши далёкие предки рассуждали так: "Кто знает, что делают души уперших после похорон? Не понадобится ли там воину его острый меч? Не захочет ли покойный выпить вина или поесть мяса?" И на всякий случай укладывали в могилу множество вещей. И мы теперь находим в этих древних захоронениях и оружие, в посуду, и женские украшения... На щитах, на рукоятках мечей, на чашах и вазах мы видим изображения людей то в сражении, то за работой, видим танцовщиц, спортсменов, охотников и рыбаков... Мы узнаём прекрасные и грозные облики античных богов. Нам знакомы стройные девушки и юноши Эллады, струящиеся складки их одежд, их красиво убранные волосы...

Серебряная амфора из скифского кургана Чертомлык.

Вот перед нами серебряная амфора, найденная в Чертомлыцком кургане. Это сосуд для вина. В нижней его части, среди кованых львиных масок, есть отверстия, заткнутые серебряными пробочками. Покойный мог при желании выпить вина из этого сосуда. Но для нас самое интересное то, что изображено на "плечах" амфоры. Мастер выковал из серебра целую картину: люди ловят пасущихся в степи коней. Двое ловят арканами, один стреноживает, ещё один пытается схватить коня за хвост. Ни одеждой своей, ни фигурой, ни бородатыми лицами эти люди не похожи на греков. Вот другая ваза из драгоценного сплава, который назывался электроном. Посмотрим, что изображено на ней. По-видимому, это два друга. Один перевязывает другому челюсть. У больного, а может быть, раненого страдание на лице; одной рукой он вцепился в руку товарища, совсем так же, как вы хватаете руку зубного врача, мешая ему лечить вас. Всмотритесь в этих людей. Узнаёте? Те же бороды, те же длинные, нестриженые волосы, что и на амфоре, та же одежда, туго перетянутая поясом. Это скифы. Теперь мы с вами везде узнаём их. В картинах сражений мы легко отличим скифских воинов от греческих.


Картина на амфоре, рассказывающая о жизни наших далёких предков – скифов.

Многое удивило бы вас среди находок в древних захоронениях. В одной из могил нашли крошечные золотые украшения: браслетик, серёжки, колечко, золотые кончики пояска... От скелета осталось лишь несколько косточек. Но и по косточкам и по этим маленьким вещам можно узнать, что здесь был похоронен совсем крошечный ребенок; ему не могло быть и года. На колечке написано женское имя – Хара, по-гречески – Радость. Наверное, сильно любили родители эту маленькую Радость, если так украшали её! Но вообразите себе нашего младенца, увешанного серьгами и пряжками, с браслетами и кольцами на ручках. Невозможное зрелище!
Были вещи и более дикие. В могиле знатного скифа около богатого саркофага с останками умершего был найден другой костяк. Этот не положен в гроб, не увешан богатым оружием. Это раб, убитый в честь своего господина. В углу склепа кости коня. А прямо против входа, в саркофаге из драгоценного дерева, отделанного слоновой костью, скелет женщины, жены покойного, тоже умерщвлённой в день погребения. Голова женщины украшена золотой повязкой, изумительной работы серьги с изображением богини Афины, сотни золотых бляшек, нашитых на одежду... Богато же нарядили эту женщину родные и наследники в последний день её жизни! Разукрасили, чтобы умертвить! Так же, как раб, она принадлежала хозяину – мужу – и должна была безропотно идти за ним в царство теней.
Вот какую страшную картину увидели мы с вами, заглянув в тайны древнего мира. Займёмся же теперь более радостными вещами, которые творятся всё в той же пахнущей морем, деловой, шумной Керчи.

Боспорское царство

В маленьких городках и поселениях возле Керчи, учёные добывали самый ценный и нужный им материал – летопись жизни простых людей.


Руины Илурата – укреплённого поселения (I–III вв. н.э.) на территории Боспорского государства.

О войнах, о подвигах героев, о могущественных правителях много и подробно писали древние историки. О простом народе писали мало.
Раскапывая курганы и склепы, учёные тоже узнают больше о боспорской знати. А нужно знать, как жили обыкновенные люди. Нужно побольше узнать об их труде, о простой домашней жизни... О том, какие были у них дома, как одевались люди, что ели, во что играли их дети.
Если нам удастся попасть в Керченский археологический музей, или в Эрмитаж, или в музеи Москвы, мы увидим и ту самую посуду, в которой боспорская женщина готовила пищу для своей семьи, и тот самый штамп, которым мастер чеканил золотые бляшки для одежды знатной госпожи, и глиняную куколку, которой играла какая-нибудь девчушка на пороге своего дома много, много столетий назад. В Эрмитаже мы увидим повозку – маленький Фургончик на четырех колёсах. Это игрушка. В целости и сохранности пролежал в земле этот Фургончик больше двух тысяч лет. Теперь мы смотрим на него и думаем: интересно, что это был за мальчик, который возил хрупкую глиняную повозочку, и почему он не сломал её? Мы можем даже сочинить об этом рассказ. А учёный, глядя на игрушку, думает другое. "Очевидно, – думает он, – такими же были и настоящие повозки кочевников: ведь все ребята любят, чтобы игрушечные вещи делались, как настоящие!"

Этими глиняными игрушками играли дети почти две тысячи лет назад. Повозка – скифская игрушка, а кукла найдена при раскопках города Илурата.

А что это за смешная чашечка с ручками в виде зверюшек? Тоже игрушка? Нет, это дело серьёзное: это сарматский сосуд. Археологи зовут такие ручки "оберегами", от слова "оберегать". Известно, что эти ручки-зверьки должны были оберегать содержимое сосудов от злых духов.
Так понемногу из земли встаёт целый забытый мир, целая сложная жизнь рабовладельческого государства, где рядом с высокой культурой уживались дикие верования, где в двухэтажных домах с застеклёнными окнами жили господа, которые имели право рубить головы своим рабам.
Кто же всё-таки были хозяева Боспорского царства: "цивилизованные" греки или "варвары" скифы? Удалось ли это узнать учёным? Да, удалось. С помощью древних историков, на материале археологических раскопок стала известна история Боспорского царства.
За семь веков до нашей эры греческие смельчаки-мореходы стали проникать в воды Чёрного моря. Они везли с собой разные товары, чтобы выгодно обменять их у местного населения и вернуться на родину богатыми людьми. Суровым показалось им Чёрное море после своего привычного, тёплого Эгейского. Были и другие опасности: дикие тавры нападали на греческие корабли, грабили их, а людей приносили в жертву – попросту сбрасывали ударом дубины в море. Но отважные мореходы снова и снова приплывали к чужим берегам. Только называли они на первых порах это море Аксинским, что значит Негостеприимное. Однако люди, жившие на территории теперешнего Крыма и дальше на север, вглубь материка, таинственные полукочевые скифы охотно несли хлеб, шкуры, шерсть, рыбу в обмен на расписные вазы и красивое оружие, на виноградное вино и оливковое масло.
Скоро греки сделали ещё одно самое важное открытие. Оказалось, что "холодная" земля скифов необычайно плодородна. Да не так уж и климат суров. Стоило попробовать обосноваться здесь. Не всем грекам одинаково хорошо жилось у себя на родине, в Элладе. Одним не хватало земли, других теснили богатые и знатные, мешая им заниматься торговлей и ремёслами.
Не поселиться ли по соседству со скифами, которые, видимо, даже согласны были потесниться и уступить полезным гостям облюбованные ими берега моря? Теперь греки уже не называли море Негостеприимным. Наоборот, оно стало называться Евксинским, то есть Гостеприимным.
Так образовались колонии на берегах северного Причерноморья – колонии, о которых Цицерон сказал, что они представляют собой как бы кайму, подшитую к обширной ткани варварских полей.
Из этих колоний, расположившихся у Боспора Киммерийского, выросло со временем сильное и цветущее Боспорское царство.

Мировое сокровище

Надгробие Майи, жены Каллия. Греческая работа. 4–3 вв. до н. э. Керченский историко-археологический музей.

Есть в Керченском музее сокровище мирового значения. Это коллекция надгробных плит – стел. Заглянем в лапидарий (хранилище камней), где стоят и лежат сотни таких надгробии. Немногие из них привезены из Греции. Большинство сделано местными древними художниками и мастерами из ракушечника. На камне высечены портреты, надписи, целые группы. Вот муж и жена пожимают друг другу руки: они умерли в один день, и художник изобразил неразлучность, верность. Вот шестеро детей выстроились по росту. Может быть, умерли от какой-нибудь эпидемии. Вот прекрасная стела, на которой изображена женщина в длинном, падающем складками покрывале, сидящая в кресле. Рядом юноша-подросток стоит, опершись на большой щит. За креслом женщины крошечная фигурка; на многих стелах вы заметите такие фигурки – мужские и женские. Это рабы; их изображали маленькими, меньше чем в половину роста господина.
Попросите сотрудника музея, знающего греческий язык, прочесть и перевести вам несколько надписей. Он сделает это охотно.
Одно надгробие скажет вам, что покойный "убит бурным Аресом номадов", то есть скифским богом войны. А проще говоря, самими скифами. Другое, – что погибший "наткнулся на страшное варварское копьё"... Вы услышите имена греческие: Аристип, Диофант, Гераклит; скифские: Силур, Полак; римское Квинт; персидское Ахеймен. Вы узнаете профессии тех времён: купец, судостроитель, флейтистка, учитель гимназии (спортивной школы) и даже "любитель словесности" – мы назвали бы его филологом или историком литературы. Если вы будете разглядывать эти надгробья очень внимательно, то заметите, что в конце большинства надписей стоит одно и то же слово, которое вы, не умеющие читать по-гречески, всё же сможете прочесть: буквы очень похожи на наши. Это слово X А I Р Е (ХАЙРЕ). Вы прочли его, но что оно значит? Вам читают: "Жена моя, Калия, прощай!", "Феотия, жена Бакхия, и сын Майрипп, прощайте!", "Филатта, сын Мирмака, прощай!" Вот как просто и грустно звучат эти надписи. "Хайре" – слово последнего привета. Оно и значит прощай. Простимся же и мы с этим миром мёртвых. Выйдем наружу. Пройдём вдоль моря и, свернув налево, поднимемся на гору Митридат. Встанем лицом к морю тут, у высокого обелиска, который поставлен в честь наших героев, павших за освобождение Крыма в Великую Отечественную войну. Отсюда, с самой высокой точки Керчи, далеко вокруг видна земля, на которой родилось, цвело и умерло Боспорское царство. А теперь посмотрим на юг. Там, за цепью курганов Юз-Оба (сто могил), Тиритака – город рыбаков, охотников, гончаров... Дальше, у самого моря, на берегу прекраснейшей бухты, то, что осталось от Нимфея, города, из-за которого Афины спорили с Боспором. Это был очень богатый город, с лучшей на всём побережье гаванью, с плодороднейшими землями вокруг. Здесь, на берегу, у подножия скал, находился храм Деметры, покровительницы земледельцев, богини, которую изнеженные эллины считали слишком грубой, мужицкой и которую так любили и почитали боспорцы. Войны и землетрясения много раз разрушали храм Деметры, но люди снова и снова восстанавливали его.
Прочтите миф о Деметре, и вы узнаете, как объясняли себе древние, почему лето сменяется зимой, почему весной земля покрывается травами и цветами, а зимой, скованная холодом, погружается в сон. Мы с вами стоим на вершине холма, который назван именем могущественного боспорского царя Митридата Евпатора. В долгой и упорной борьбе с Римом он был предан собственным сыном и покончил с собой на вершине холма в Пантикапее. Так говорит предание. "Здесь закололся Митридат", – читаем мы и у Пушкина.
Римляне завладели Боспором. Их владычество тянулось несколько веков, пока на Европу не обрушился "бич божий", царь гуннов Атилла, пока "трава не перестала расти повсюду, где ступали ноги его коня". Кончилось тысячелетнее существование Боспорского царства.

Около 480 г. до нашей эры в результате воссоединения греческих городов-полисов, расположенных по обоим берегам Боспора Киммерийского, было образовано единое государство, которое имело несколько наименований, таких как Боспор, Воспорское царство, Воспорское тиранство. Однако в истории закрепилось под названием Боспорское царство.

Столицей Боспора стал Пантикапей (современная Керчь), единственный крупный город на западном побережье пролива. Остальные более или менее крупные поселения греческих колонистов находились на восточном («азиатском») берегу Боспора Киммерийского.
Первоначально греческие города-полисы, заключившие между собой союз, сохраняли самостоятельность во внутренних делах. Затем во главе союза стала династия Археанактидов. Предполагают, что это были представители знатного греческого рода из Милета. С течением времени их власть приобрела наследственный характер.
С 438 г. до н. э. власть в Боспорском царстве перешла к династии Спартокидов. Ее родоначальник Спарток I был выходцем из «варварской» племенной знати, связанной с греческими купцами и рабовладельцами.

Занятия древних греков

Основу хозяйства Боспора составляло развитое земледелие. На плодородных прикубанских приазовских черноземных землях трудолюбивые греческие переселенцы получали большие урожаи хлеба и продавали его в самой Греции. Успешно возделывали они огороды и сады. Не случайно один из городов Таманского полуострова носил название Кепы, что в переводе значит «Сады». Колонисты занималис также виноградарством и виноделием, причем вином активно торговали. Развивались и другие отрасли сельского хозяйства: животноводство, коневодство, а также рыболовство.
Переселенцы перенесли на новые места более высокий уровень умений и навыков в ремесленном производстве. В Фанагории и других городах археологи обнаружили многочисленны мастерские по производству керамических изделий. Остатки крупной керамической мастерской по производству черепицы найдены в Анапе. Она принадлежала основателю города — Горгиппу. На изделиях ставилось клеймо хозяина — ГОР.
Знакомство с материалами раскопок Фанагории и Горгиппии дает возможность восстановить план этих городов и места расположение мастерских.
Кроме разнообразной посуды и черепицы в городах-колониях из глины изготовляли различные статуэтки.

Торговля в колониях

Греческие колонисты наладили торговлю с окрестными синдо-меотскими племенами. Оживленная торговля велась и с городами Греции. Особенно много вывозилось из Боспора хлеба, по свидетельству древнегреческого оратора Демосфена (около 384-322 гг. до н. э.), — около 16 тысяч тонн в год. Это составляло половину завозимого Грецией зерна.
Историк-географ Страбон приводил еще более внушительные цифры: он отмечал, что царь Левкон I однажды отправил из Феодосии в метрополию огромную партию зерна — около 84 тысяч тонн. В этой партии было и зерно, выращенное греческими колонистами, и взятое в качестве дани от подвластных племен, и полученное в результате обмена.
Помимо хлеба вывозилась соленая и вяленая рыба, скот, меха, процветала работорговля. В обмен поселенцы получали драгоценные металлы, прежде всего серебро, железо и изделия из него, мрамор для построек, керамические изделия, предметы искусства (статуи, вазы), оружие, вино, оливковое масло, дорогие ткани.
Колонисты поддерживали торговые отношения с прибрежными городами Малой Азии, Хиосом, Родосом, Милетом, Самосом, а также с греческой колонией в Египте Навкратисом и важным торговым центром материковой Греции Коринфом.

С конца VI в. до н. э. лидерство в торговле с боспорскими городами перешло к Афинам. Столица Греции стала основным потребителем производимых в Северном и Восточном Причерноморье продуктов и поставщиком ремесленных изделий на Боспор.

Жизнь древних греков

В свою новую жизнь на Боспоре греки переносили все, чего они достигли ранее, все то, что лежало в основе их культуры: язык, письменность, мифы, религиозные обряды, праздники. И все, что окружало их — архитектура, устройство жилища, мебель, предметы быта, украшения, — «было родом» из Греции. Боспорские города значительно уступали по величине Милету и Афинам, им трудно было достичь уровня градостроительства и архитектурного убранства крупных городов Эллады. Тем не менее боспоряне всегда стремились показать, что они следуют общегреческим традициям.
Цитадели боспорских городов и внешние границы укрепляли каменными оборонительными стенами. Мощеные улицы делили город на кварталы.
Города Боспора подобно полисам Древней Греции были благоустроенными, с колодцами и водостоками.
В центральной части города располагались торговые площади, строились храмы и общественные здания, дворцы правителей. Обязательным элементом зданий был колонный портик — галерея с колоннами, прилегающая к зданию. Верхнюю часть колонн изготавливали из местного известняка. Стены были сырцовыми (глиняные необожженные кирпичи), перекрытия и колонны — деревянными, крыши — черепичными.
Возводили каменные здания, жилые дома делали все более просторными. Стены штукатурили и окрашивали в разные цвета. Мебель — ложа, кресла, столы, сундуки — украшали костяными и бронзовыми рельефами. Представление о греческой мебели нам дают рисунки на вазах, рельефные изображения, так как подлинной деревянной мебели не сохранилось.
Центральное место в доме занимала комната хозяина — адрон, где он отдыхал и принимал друзей. Там стояли 7-8 лож и столики для вина и яств.

Культура и быт греческих колоний

Полы иногда украшали мозаикой. Хозяин и гости играли на музыкальных инструментах, пели песни, декламировали стихи из «Илиады» и «Одиссеи» Гомера, беседовали о войнах, путешествиях, охоте.
Женщины размещались в другой половине дома, где занимались хозяйством, домашними ремеслами, воспитанием детей. Позади дома располагался сад.
Одежда боспорян тоже была греческого образца. Основу ее составляла драпировка, придававшая фигуре гибкость и пластичность.
Женская одежда была многоцветной, покрытой орнаментами. На ноги надевали сандалии на деревянной подошве, сапожки из кожи. Боспорянки пользовались привозными ароматическими маслами, которые хранили в стеклянных или глиняных флаконах — лекифах, изготовленных лучшими афинскими мастерами. В одном из погребений Фанагории были найдены три таких сосуда: в виде сирены, сфинкса и Афродиты в раковине. Разнообразные украшения привозились и изготавливались местными мастерами-ювелирами, искусство которых в это время достигло высочайшего расцвета. В погребениях некрополей Фанагории, Гермонассы, Горгиппии были найдены серьги, перстни, ожерелья, диадемы.
Грекам, привыкшим к более мягкому климату, в Причерноморье пришлось заимствовать элементы одежды синдов, меотов, скифов. В холодную погоду они носили штаны, широкие и узкие, куртки, меховые шапки, высокие сапоги и мягкие полусапожки. Плащ застегивался фибулой (булавкой) на правом плече и спускался в виде треугольника на грудь.
Посуду и в будни и в праздники использовали расписную чернолаковую, которую привозили из Афин, Милета, Родоса, Хиоса, Самоса, Клазомен. Чернофигурные вазы, расписанные лучшими афинскими вазописцами, попали на Боспор в VI-V вв. до н. э. На них изображались сюжеты мифов, а также военные, бытовые, религиозные сцены. Со временем население стало пользоваться посудой, изготовленной местными гончарами.

В пищу боспоряне употребляли хлеб, каши из пшена и ячменя, вареные горох, бобы, чечевицу, мясо животных, рыбу и мидии, а также мед, овощи, фрукты, молочные продукты. Вино и оливковое масло были привозными. Из вин особенно ценилось хиосское, а из масел — афинское. Боспоряне стали заниматься виноградарством и виноделием, засолкой рыбы, из которой приготовляли изысканные соусы. Особенно разнообразным был праздничный стол, когда отмечали рождение ребенка, посвящение сыновей в граждане, женитьбу. Жители городов нередко собирались в гаванях, куда приплывали корабли из разных городов Средиземноморья. Здесь встречались, выслушивали новости. Немалое значение в культурной жизни горожан имели рынки.
Торговые связи способствовали и распространению произведений искусства. На Боспоре пользовалась успехом мраморная скульптура. В Пантикапей, Фанагорию, Кепы и другие города купцы привозили много терракотовых (из обожженной глины) статуэток, чаще всего это были изображения богини Деметры и ее дочери Коры-Персефоны. Их приносили в виде даров в святилища и клали в погребения. Они украшали и жилища боспорян.
Помещения в темное время освещались факелами или глиняными светильниками, в которых использовался животный жир или оливковое масло.

Религия древних греков

Главным божеством, почитаемым в боспорских городах, был Аполлон — покровитель колонистов. Поклонялись и другим олимпийским богам: Зевсу, Гермесу, Дионису, Афине, Артемиде. Особенно популярным был культ самого любимого героя греков — Геракла. К нему за защитой обращались участники сражений.
В городах и вблизи них выделялись участки земли под святилища. Первоначально воздвигали алтари для жертвоприношений, ставили столы для даров.
Среди загородных святилищ наиболее известным стало посвященное Афродите Апатуре у Фанагории. Там же находилось святилище Деметры. Археологи узнали о нем, раскопав на Майской горе большую культовую яму, наполненную множеством терракотовых изображений Деметры, а также курильницами, светильниками, посудой.
О том, что Афродита, богиня любви и красоты, была на Боспоре одной из наиболее почитаемых богинь, свидетельствуют и античные авторы, и материалы раскопок.
Богатые граждане посвящали особо почитаемым богам храмы, выставляя у входа в них каменные плиты с соответствующими надписями. Одна из таких плит найдена вблизи Фанагории. Надпись на ней сообщает, что «Ксеноклйд, сын Посия, посвятил храм Артемиде Агротере при Перисаде, сыне Левкона, архонте Боспора и Феодосии и царе синдов, торетов и дандариев». Судя по другим надписям, в IV в. до н. э. было построено немало храмов и алтарей в городах Таманского полуострова. Есть сведения о существовании в Гермонассе святилищ Аполлона.
Жрецами и жрицами в главных святилищах не только Пантикапея, но и Фанагории, Гермонассы часто избирались дети боспорских царей. Например, Акия, дочь Перисада I, служила жрицей в святилище Афродиты, которая почиталась как защитница гражданских общин и семейных уз, а также покровительница мореплавания.
Храмы украшали величественные мраморные скульптуры богов. Их привозили из Афин или изготавливали на Боспоре. Украшением домашних святилищ были терракотовые статуэтки. Часто это были изображения Деметры и Коры-Персефоны, глиняные алтарики. Их ставили возле очага, который считался священным местом. Наиболее почитаемым домашним божеством была Гестия — покровительница домашнего очага. Аполлон почитался как покровитель гражданской общины, полиса. Земледельцы поклонялись Деметре, Коре, Дионису. Торговцы отдавали предпочтение Гермесу и Посейдону, рыболовы — Артемиде Агротере.
На празднества, посвященные богам, собирались все жители города и сельской округи. Они сопровождались проведением спортивных, музыкальных и поэтических состязаний.
Помимо знаменитых Олимпийских игр греки проводили и другие спортивные состязания.
При исполнении погребальных обрядов устраивали процессии и тризны. Все участники обряда надевали черные траурные одежды, близкие родственники исполняли песни-плачи. Вместе с покойным в могилу клали необходимые ему в новой, загробной жизни вещи: посуду, украшения, бытовые предметы, оружие.

Школа и театр у древних греков

Граждане имели возможность получать начальное образование в школах и продолжать его в гимнасиях — в Афинах. В одной из своих речей Исократ, преподаватель афинской риторской школы, упоминает учеников с Понта, которыми могли быть юноши с Боспора. Как и в Греции, очень большое значение придавали гимнастике и другим видам спорта. О популярности спортивных состязаний свидетельствуют списки победителей, дошедшие до нас. В одном из них среди 226 победителей — представители трех поколений спортсменов.
Боспорцев интересовали философия и история, поэзия и театр, изобразительное искусство.
При царях Левконе, Перисаде и Евмеле велись исторические хроники.
Как известно, греки очень любили театр, который считался не только зрелищем, но и своеобразной школой, где оттачивали музыкальные и ораторские способности. Были театры и в городах Боспора. Их руины уничтожены временем, но археологи нашли театральные маски, мраморное театральное кресло. Росписи боспорских склепов изображают актеров и музыкантов. Очень интересно изображение на одном из боспорских саркофагов: двое юношей играют на флейтах, а третий — на струнном инструменте.
На сценах боспорских театров ставились пьесы афинских драматургов, сюжеты которых имели отношение к Понту: «Скифы» Софокла, «Ифигения в Тавриде» Эврипида. Увлечение театром было столь велико, что в день представления замирала торговля, закрывались суды. Есть сведения, что даже заключенным давали возможность насладиться театральным зрелищем, отпуская их из тюрем под залог.

Архитектура и скульптура древних греков

В I — IV вв. н. э. в культуре Боспора нашли отражение тесные связи не только с Грецией, но и с Римом. В городской архитектуре появились новые типы сооружений: ипподромы и термы (бани). Об этом свидетельствуют раскопки Пантикапея. В строительстве общественных сооружений широко применялись известковый раствор и обожженный кирпич.
Появились новшества и в скульптуре. На рельефных надгробных плитах наряду с героями мифов изображались воины, всадники, сцены загробного мира. Развивалось искусство портрета. Воздвигалось много статуй в честь правителей и римских императоров, в том числе Нерона, Веспасиана, Адриана, Марка Аврелия. Царица Динамия, внучка Митридата, установила мраморные статуи императора Августа в Пантикапее и Гермонассе. В этих же городах стояли статуи и самой Динамии.
Мраморное изваяние правителя Горгиппии Неокла было найдено в Анапе. Статуя была выполнена по заказу его сына Геродора, который занимал ту же почетную должность. Скульптура выполнена в стиле портретных изображений, найденных в Пантикапее: стоящая фигура с рукой, заложенной за гиматий на груди. Скульптору удалось передать выражение лица пожилого боспорца. В изображении зрачков глаз, полуприщуренных век, пышных волос использованы приемы римского портрета II в. н. э.
В то же время в этой скульптуре прослеживаются признаки «варваризации» античного искусства: на шее Неокла — большая гривна — варварский символ власти.
Изменялись, становились более грубыми терракотовые статуэтки: ухудшалась техника их изготовления, утрачивалась правдивость изображения. Стали появляться лепные однообразные и массивные статуэтки сидящих богинь.

Живопись древних греков

О развитии живописи в боспорских городах можно судить только по археологическим находкам. Среди них обнаруженные при раскопках склепов росписи акварельными красками по камню и фрески. Художники изображали сцены из мифов и реальной жизни, воинов, растительные и геометрические орнаменты.
Особенно интересен склеп Геракла, открытый в Анапе в 1975 г. На его росписях представлены все двенадцать подвигов Геракла.
В боспорских росписях, как и в скульптуре, сочетаются реалистические и условно-схематические черты, что объясняется взаимодействием античной и местной (варварской) скифско-сарматской культур.

Поэзия у греков

На надгробных плитах часто высекали стихотворные эпитафии. Посвятительные надписи в стихах наносили и при сооружении статуй богам. Многие из них восхваляют правителей царства — Спартокидов.

Примером может служить посвящение Аполлону-Фебу:
Статую Фебу твою посвятив, Антистасий, бессмертный
Памятник сын Фаномах смертному создал отцу.
В оные дни, когда всею землею от пределов Кавказа
Вплоть до таврийских границ славный владел Перисад.

Прекрасные поэтические строки встречаются в надписях, посвященных родным и близким.
Государственным языком на Боспоре был греческий, но все чаще в надписях стали появляться ошибки, искажения, «варваризмы». О влиянии культуры варваров говорят и появившиеся родовые или личные знаки на бытовых вещах, украшениях, монетах, надгробиях, каменных плитах. Были такие знаки и у боспорских царей.

Пути христианства

В первые века новой эры происходили существенные изменения в духовной жизни боспорян. Утрачивали былое значение олимпийские боги, хотя в их честь по-прежнему строились храмы. Распространялись культы египетских божеств, римского бога Юпитера. Особую популярность завоевал культ безымянного «бога высочайшего».
Боспорское государство приходило в упадок: города теряли былую славу и красоту, храмы и дворцы ветшали. Постоянные разорительные набеги варваров порождали чувство безнадежности. Многие жители пали духом и искали спасения или в старых забытых обрядах, или в новых верованиях. К числу последних относилось христианство. Новая религия привлекала своей таинственностью, необычностью и тем, что не делала различий между людьми по происхождению и благосостоянию.
В боспорских городах появились тайные общины первых христиан. Об этом свидетельствуют найденные украшения, надгробия, амулеты с христианскими символами. По преданию, среди причерноморских народов христианство проповедовал апостол Андрей Первозванный, за что был распят по приказу римских властей в греческом городе Патры. Однако, несмотря на гонения, новая религия распространялась.
В первой четверти IV в. н. э. на Боспоре уже существовала епархия во главе с епископом Кадмом. Первоначально она объединяла в церковном отношении весь Боспор. Но уже к VI в. появились и другие епархии, в том числе Зихская, которая сыграла большую роль в распространении христианского учения среди местных племен. Церковь выступала в Причерноморье главным хранителем греческого языка и образования.
Завершение христианизации Боспора произошло с вхождением его в состав Византии. Именно тогда были построены христианские храмы — базилики — в Пантикагхее и других городах.
К наиболее ранним сведениям о миссионерской деятельности на Северо-Западном Кавказе относится сказание о трудах среди «кавказо-меотических племен и в Колхиде» апостола Андрея Первозванного и апостола Матфея.
Основы общественной жизни, заложенные на Боспоре христианством, оказались достаточно прочными и сохранялись еще долгие годы.

Внешняя политика Боспорского царства

Спартокиды вели активную внешнюю политику. Они стремились к расширению территории своего государства. Один из представителей этой династии Левкон I (389-349 гг. до н. э.) вел завоевательные войны на восточном побережье Боспора Киммерийского. Он присоединил к своему государству Синдику — область расселения синдских племен.

Затем Левкон покорил коренные меотские племена Прикубанья и Восточного Приазовья. В его правление в состав Боспорского царства были включены территории, расположенные по нижнему течению Кубани и ее нижним притокам, по восточному берегу Азовского моря вплоть до устья Дона и в Восточном Крыму. На востоке граница Боспорского царства проходила по линии расположения современных населенных пунктов Старонижестеблиевская, Крымск, Раевская.
Обнаружены посвятительные надписи боспорских правителей. В одной из них Левкон I именуется «архонтом Боспора и Феодосии, царем синдов, торетов, дандариев и псессов». Его преемник Перисад I (349-309 гг. до н. э.), уже называвшийся «царем» всех меотов, включил в состав Боспора и земли фатеев.

Однако присоединение прикубанских и приазовских племен к Боспорскому царству не было прочным. Они имели определенную самостоятельность и самоуправление, время от времени «отпадали» от центральной власти. В период ослабления Боспорского царства эти племена даже потребовали от его правителей выплаты дани.
Подробное описание борьбы за власть между представителями боспорской знати оставил греческий историк Диодор Сицилийский.

Ослабление Боспорского царства

Династия Спартокидов правила до 106 г. до н. э. Позже Боспор вошел в состав Понтийского царства, созданного Митридатом VI Евпатором. После гибели Митридата VI боспорское государство попадает под власть Рима. В 14 г. н. э. царем Боспора стал Аспург, основавший династию, правившую около четырехсот лет.
В начале III в. н. э. в Северном Причерноморье появился сильный союз племен во главе с готами. Он успешно воевал с Римом на берегах Дуная, а затем устремился на восток. В середине III в. н. э. готы обрушились на ослабленное боспорское государство, полностью уничтожив город Танаис. Боспорские правители, не имея сил и средств для отражения агрессии со стороны воинственных племен, видимо, пошли на переговоры с ними, разрешив свободный проезд через пролив. Более того, они предоставили в распоряжение готов свой флот, который те использовали в пиратских целях в Причерноморье и Средиземноморье.
Господство готов на море прервало торговые связи Боспорского царства с внешним миром. Это ухудшило и без того тяжелое экономическое положение. Под ударами северных пришельцев погибли многие мелкие боспорские поселения, а крупные города пришли в упадок.
Мощный удар по Боспору нанесли гунны. Их массовое продвижение на запад (с 70-х годов IV в.) дало толчок Великому переселению народов.

В последней четверти IV в. гунны вторглись на территорию Боспорского царства и подвергли ее опустошению. Значительная часть населения боспорских городов и других поселений была угнана в рабство, жилища разрушены и сожжены.

Долгое время считалось, что гуннское нашествие положило конец существованию боспорского государства. Однако новые исторические источники опровергают это мнение. Боспор продолжал существовать и после гуннского нашествия, с VI в. н. э. — под влиянием Византии, наследницы Римской империи. Боспорские города и в последующие столетия оставались важными политическими, экономическими и культурными центрами, оказывая влияние на развитие местных племен.