Отличие между православием и католицизмом. Чем Православная Церковь отличается от Католической. В чем различие между католиками и православными
Православие отличается от католицизма, однако на вопрос, в чем конкретно состоят эти различия ответит не каждый. Различия между церквями есть и в символике, и в обрядовой, и в догматической части…Какие основные отличия православия от католицизма ?
Первое внешнее отличие католической и православной символики касается изображения креста и распятия. Если в раннехристианской традиции существовало 16 видов форм креста, то сегодня традиционно четырехсторонний крест ассоциируется с католицизмом, а крест восьмиконечный, либо шестиконечный с православием.
Слова на табличке на крестах одинаковы, отличаются только языки, на которых сделана надпись «Иисус Назорей Царь Иудейский. В католичестве это латынь: INRI. В некоторых восточных церквях употребляется греческая аббревиатура INBI от греческого текста Ἰησοῦς ὁ Ναζωραῖος ὁ Bασιλεὺς τῶν Ἰουδαίων.
Румынская православная церковь использует латинскую версию, а в русском и церковнославянском вариантах аббревиатура выглядит как I.Н.Ц.I.
Интересно, что это написание было утверждено в России только после реформы Никона, до этого на табличке часто писали «Царь славы». Такое написание сохранилось у старообрядцев.
Различается на православном и католическом распятиях часто также количество гвоздей. У католиков их три, у православных четыре.
Самым же принципиальным отличием символики креста в двух церквях является то, что на католическом кресте Христос изображен предельно натуралистично, с ранами и кровью, в терновом венце, с провисшими под тяжестью тела руками, тогда как на православном распятии нет натуралистических следов страданий Христа, изображение Спасителя показывает победу жизни над смертью, Духа над телом.
У католиков и православных множество различий в обрядовой части. Так, очевидны различия в совершении крестного знамения. Православные крестятся справа налево, католики слева направо.
Норма католического крестного благословения была утверждена в 1570 году папой Пием V «Благословляющий себя самого... делает крест ото лба к груди и от левого плеча к правому».
В православной традиции норма исполнения крестного знамения менялась в части двоеперстия и троеперстия, но о том, что креститься нужно справа налево писали церковные деятели до и после реформы Никона.
Католики обычно крестятся всеми пятью пальцами в знак «язв на теле Господа Иисуса Христа» - две на руках, две на ногах, одна от копья. В православии после реформы Никона принято троеперстие: три пальца сложены вместе (символика Троицы), два пальца прижимают к ладони (две природы Христа - божественная и человеческая. В Румынской церкви эти два пальца толкуются как символ Адама и Евы, припадающих к Троице).
Кроме очевидных различий в обрядовой части, в системе монашества двух церквей, в традициях иконографии, есть у православных и католиков масса расхождений по части догматической.
Так, Православная церковь не признает католического учения о сверхдолжных заслугах святых по которому великие католические святые, Учителя церкви оставили неисчерпаемую сокровищницу «сверхдолжных добрых дел», чтобы затем грешники могли воспользоваться богатствами из нее для своего спасения.
Распорядителем богатств из этой сокровищницы является Католическая церковь и лично Понтифик.
В зависимости от усердия грешника Понтифик может брать богатства из сокровищницы и предоставлять их грешному человеку, поскольку своих собственных добрых дел для спасения у человека не хватает.
С понятием «сверхдолжные заслуги» непосредственно связано понятие «индульгенция», когда человек за внесенную сумму освобождается от кары за свои грехи.
В конце XIX века Римско-католической церковью был провозглашен догмат о непогрешимости папы римского. Согласно ему, когда папа (как глава Церкви) определяет её учение, касающееся веры или нравственности, он обладает непогрешимостью (безошибочностью) и ограждён от самой возможности заблуждаться.
Эта вероучительная безошибочность является даром Святого Духа, данным папе римскому как преемнику апостола Петра в силу апостольского преемства, а не основывается на его личной безгрешности.
Догмат был официально провозглашён в догматической конституции Pastor Aeternus 18 июля 1870 года наряду с утверждением «ординарной и непосредственной» власти юрисдикции понтифика во вселенской Церкви.
Папа римский только один раз воспользовался своим правом провозгласить новое учение ex cathedra: в 1950 году папа Пий XII провозгласил догмат о Вознесении Пресвятой Девы Марии. Догмат о безошибочности был подтверждён на II Ватиканском соборе (1962—1965) в догматической конституции о Церкви Lumen Gentium.
Ни догмат о непогрешимости папы римского, ни догмат о Вознесении девы Марии Православная церковь не приняла. Также Православная церковь не признает догмат о Непорочном Зачатии Девы Марии.
Отличается в православии и католичестве также и понимание того, через что проходит душа человека после смерти. В католичестве есть догмат о чистилище - особом состоянии, в котором находится душа умершего. Православие существование чистилища отрицает, хотя и признаёт необходимость молитв за умерших.
В православии, в отличие от католицизма, есть учение о воздушных мытарствах, препятствиях, через которые должна пройти душа каждого христианина на пути к престолу Бога для частного суда.
По этому пути душу ведут два ангела. Каждым из мытарств, число которых 20, управляют бесы — нечистые духи, пытающиеся забрать проходящую мытарства душу в ад. По выражению свт. Феофана Затворника: «Как ни дикою кажется умникам мысль о мытарствах, но прохождения их не миновать». Католическая церковь учения о мытарствах не признает.
Ключевым догматическим расхождением Православной и Католической церквей является «филиокве» (лат. filioque — «и Сына») — добавление к латинскому переводу Символа веры, принятое Западной (Римской) церковью в XI веке в догмате о Троице: об исхождении Святого Духа не только от Бога-Отца, но «от Отца и Сына».
Папа Бенедикт VIII в 1014 году включил термин «филиокве» в Символ Веры, чем вызвал бурю возмущения со стороны православных богословов.
Именно «филиокве» стало «камнем преткновения» и послужило причиной окончательного разделения церквей в 1054 году.
Окончательно утвердилось оно на так называемых «объединительных» соборах - Лионском (1274) и Ферраро-Флорентийском (1431-1439).
В современном католическом богословии отношение к филиокве, как это ни странно, сильно изменилось. Так, 6 августа 2000 года Католической церковью была опубликована декларация «Dominus Iesus» («Господь Иисус»). Автором этой декларации был кардинал Йозеф Ратцингер (папа Бенедикт XVI).
В этом документе во втором абзаце первой части приводится текст Символа Веры в редакции без «филиокве»: «Et in Spiritum Sanctum, Dominum et vivificantem, qui ex Patre procedit, qui cum Patre et Filio simul adoratur et conglorificatur, qui locutus est per prophetas». («И в Духа Святого, Господа животворящего, от Отца исходящего, которому вместе с Отцом и Сыном подобает поклонение и слава, который вещал через пророков»).
Никаких официальных, соборных решений вслед за этой декларацией не последовало, поэтому ситуация с «филиокве» остается прежней.
Главным же отличием Православной церкви от Католической является то, что главой Православной церкви является Иисус Христос, в католичестве церковь возглавляет наместник Иисуса Христа, её видимый глава (Vicarius Christi) папа Римский.
По понятным причинам я отвечу наоборот - об отличиях католичества от православия в духовном плане.
Большое количество духовных практик: это и молитвы по чёткам (Розарий, венчик Божьему милосердию и другие), и поклонение Святым Дарам (адорация), и размышления над Евангелием в самых разных традициях (от игнацианской до Lectio Divina), и духовные упражнения (от простейших реколлекций до месячного молчания по методу св. Игнатия Лойолы) - я почти все из них подробно расписал здесь:
Отсутствие института "старцев", которые воспринимаются в среде верующих как просветлённые и безошибочные прижизненные святые. И к священникам иное отношение: нет обычного православного "батюшка благословил купить юбку, батюшка не благословил дружить с Петей" - католики сами принимают решения, не перекладывая ответственность на священника или монахиню.
Католики, в основной массе, лучше знают ход Литургии - и потому, что они участники, а не зрители-слушатели, и потому, что прошли катехизацию (без изучения веры католиком не станешь).
Католики чаще причащаются, и здесь, увы, не обходится без злоупотреблений - или входит в привычку и теряется вера в Евхаристию, или приступают к Причастию без исповеди.
Кстати, Евхаристическое почитание свойственно лишь католикам - у православных нет ни адорации, ни процессии на торжество Тела и Крови Господних (Corpus Christi). Свято место почитания Евхаристии занято популярными святыми, насколько я понимаю.
При всём этом католики больше склонны к упрощению, увеличению "близости к народу" и "соответствию современному миру" - больше склонны к уподоблению протестантам. Забывая при этом природу и предназначение Церкви.
Католики любят играть в экуменизм и носятся с ним как с писаной торбой, не обращая внимания на то, что кроме них самих эти игрища никому не интересны. Этакое неагрессивное, наивно-романтическое "мышебратья".
У католиков исключительность Церкви, как правило, остаётся лишь на бумаге, в головах не держится, а православные отлично помнят, чем они истиннее.
Ну и монашеские традиции, о которых здесь уже упомянули - огромное количество самых разных орденов и конгрегаций, от ультралиберальных иезуитов и развлекающихся францисканцев, чуть более умеренных доминиканцев до неизменно строгих образом жизни высокодуховных бенедиктинцев и картузианцев; движения мирян - от разнузданного Неокатехумената и безалаберных фоколяров до умеренного Communione e Liberazione и сдержанной прелатуры Opus Dei.
И ещё обряды - в Католической Церкви их около 22. Не только латинский (самый известный) и византийский (идентичный православному), но и экзотические сиро-малабарский, доминиканский и другие; здесь же - традиционалисты, приверженные дореформенному латинскому обряду (по Миссалу 1962 года) и бывшие англикане, ставшие католиками в понтификат Бенедикта XVI, получившие персональную прелатуру и свой чин богослужений. То есть католики не столь однообразны и совсем не однородны, но при этом отлично уживаются вместе - и благодаря полноте истины, и благодаря пониманию важности единства Церкви, и благодаря человеческим факторам. Православные же расколоты на 16 церковных общин (и это лишь официальные!), их главы даже собраться не могут для решения каких-либо вопросов - слишком сильны интриги и попытки перетянуть одеяло на себя...
И в православии и в католичестве основой вероучения признано священное писание - Библия. В Символе веры католичества и православия основы вероучения сформулированы в 12 частях или членах:
В первом члене говорится о боге как творце мира - первой ипостаси Святой Троицы;
Во второй - о вере в Сына Божия Иисуса Христа;
Третий - это догмат боговоплощения, согласно которому Иисус Христос, оставаясь Богом, вместе с тем стал человеком, родившись от девы Марии;
Четвертый - о страдании и смерти Иисуса Христа, это догмат искупления;
Пятый - о воскресении Иисуса Христа;
В шестом говорится о телесном вознесении Иисуса Христа на небо;
В седьмом - о втором, грядущем пришествии Иисуса Христа на землю;
Восьмой член - о вере в Духа Святого;
Девятый - об отношении к церкви;
Десятый - о таинстве Крещения;
Одиннадцатый - о будущем всеобщем воскресении мертвых;
Двенадцатый - о жизни вечной.
Важное место в православии и католичестве занимают обряды - таинства. Признается семь таинств: Крещение, миропомазание, причащение, покаяние или исповедь, таинство священства, венчание, елеосвящение (соборование).
Православная и католическая церкви придают большое значение праздникам и постам. Пост, как правило, предшествует большим церковным праздникам. Сущность поста - это «очищение и обновление человеческой души», приготовление к важному событию религиозной жизни. Больших многодневных постов в православии и католичестве четыре: перед Пасхой, перед днем Петра и Павла, перед Успением Богородицы и перед Рождеством Христовым.
Различия между православием и католичеством
Начало разделения христианской церкви на католическую и православную было положено соперничеством между римскими папами и константинопольскими патриархами за главенство в христианском мире. Около 867г. произошел разрыв между папой Николаем I и константинопольским патриархом Фотием. Католицизм и православие нередко называют соответственно Западной и Восточной церквями.
Основой католического вероучения, как и всего христианства, приняты Священное писание и Священное предание. Однако, а отличие от православной церкви, католическая считает Священным преданием постановления не только семи первых Вселенских соборов, но и всех последующих соборов, а кроме того - папские послания и постановления.
Организация католической церкви отличается строгой централизацией. Римский папа - глава этой церкви. Он определяет доктрины по вопросам веры и морали. Его власть выше власти Вселенских соборов. Централизация католической церкви породила принцип догматического развития, выразившийся, в частности, в праве нетрадиционного толкования вероучения. Так, в Символе веры, признаваемом православной церковью, в догмате о Троице сказано, что Святой Дух исходит от Бога-Отца. Католический догмат провозглашает, что Святой Дух исходит и от Отца, и от Сына.
Сформировалось и своеобразное учение о роли церкви в деле спасения. Считается, что основа спасения - вера и добрые дела. Церковь, по учению католицизма (в православии этого нет), обладает сокровищницей «сверхдолжных» дел - «запасом» добрых дел, сотворенных Иисусом Христом, Богоматерью, святыми, благочестивыми христианами. Церковь имеет право распоряжаться этой сокровищницей, уделять из неё часть тому, кто в ней нуждается, то есть - отпускать грехи, даровать прощение кающимся. Отсюда учение об индульгенциях - об отпущении грехов за деньги или за какие-либо заслуги перед церковью. Отсюда - правила молитв за умерших и право сокращать срок пребывания души в чистилище.
Вселенское православие - это собрание поместных Церквей, которые имеют одинаковые догматы и сходное каноническое устройство, признают таинства друг друга и находятся в общении. Православие состоит из 15 автокефальных и нескольких автономных церквей. В отличие от православных церквей, Римский католицизм отличается прежде всего своей монолитностью. Принцип организации этой церкви более монархический: она имеет видимый центр своего единства - Папу Римского. В образе Папы сосредотачивается апостольская власть и учительный авторитет Римско-Католической церкви.
Православие относится к Священным Писаниям, сочинениям и деяниям отцов церкви как к священному слову изошедшему от Господа и переданному людям. Православие утверждает, что богоданные тексты не могут быть изменены или дополнены и должны читаться на том языке, на котором они были впервые даны людям. Таким образом православие стремится сохранить дух христианской веры таким каким принес его Христос, дух в котором жили апостолы, первые христиане и отцы Церкви. Поэтому православие взывает не столько к логике, сколько к совести человека. В православии с догматическим вероучением тесно связана система культовых действий. Основы этих культовых действий составляют семь главных обрядов-таинств: крещение, причащение, покаяние, миропомазание, брак, елеосвящение, священство. Помимо совершения таинств православная культовая система включает в себя молитвы, поклонение кресту, иконам, реликвиям, мощам и святым.
Католицизм рассматривает христианское предание скорее как «семена», которые Христос, апостолы и т.д. заронили в души и умы людей для того, чтобы те могли найти свои пути к Богу.
Избирают римского папу кардиналы, то есть высший слой духовенства Римско-католической церкви, который идет сразу за папой. Римский папа избирается двумя третями голосов кардиналов. Папа руководит Римско-католической церковью при помощи центрального государственного аппарата, который называется Римская курия. Это своего рода правительство, в котором есть подразделения, называемые конгрегациями. Они осуществляют руководство определенными областями церковной жизни. В светском правительстве это соответствовало бы министерствам.
Месса (литургия) является главным богослужением в католической церкви, которая до недавнего времени проводилась на латинском языке. Для усиления влияния на массы в настоящее время позволительно пользоваться национальными языками и вводить в литургию национальные мелодии.
Римский папа руководит Католической церковью как абсолютный монарх, конгрегации же являются лишь совещательными и административными органами при нём.
ОТЛИЧИЯ ПРАВОСЛАВИЯ ОТ КАТОЛИЦИЗМАКатолицизм и православие, как и протестантизм - направления одной религии - христианства. Несмотря на то, что и католицизм, и православие относятся к христианству, между ними есть существенные отличия.
Поводом для раскола христианской Церкви на Западную (католицизм) и Восточную (православие) стал политический раскол, произошедший на рубеже VIII-IXвеков, когда Константинополь потерял земли западной части Римской империи. Летом 1054 года посол Папы Римского в Константинополе - кардинал Гумберт предал анафеме византийского патриарха Михаила Кирулария и его последователей. Через несколько дней в Константинополе состоялся собор, на котором ответной анафеме был предан кардинал Гумберт и его приспешники. Разногласия между представителями римской и греческой церквей обострялась и из-за политических разногласий: Византия спорила с Римом за власть. Недоверие Востока и Запада перетекло в открытую вражду после крестового похода на Византию в 1202 году, когда западные христиане пошли на восточных собратьев по вере. Только в 1964 году константинопольский патриарх Афинагор и папа Павел VI официальноотменили анафему 1054 года. Тем не менее, различия в традициях сильно укоренились за века.
Организация церкви
Православная Церковь включает в себя несколько независимых Церквей. Помимо Русской Православной Церкви (РПЦ), есть грузинская, сербская, греческая, румынская и другие. Управляются эти Церкви патриархами, архиепископами и митрополитами. Не все Православные Церкви имеют общение друг с другом в таинствах и молитвах (что согласно катехизису митрополита Филарета является необходимым условием для того, чтобы отдельные Церкви были частью единой Вселенской Церкви). Также не все Православные Церкви признают друг друга истинными церквями. Главой Церкви православные считают Иисуса Христа.
В отличие от Православной Церкви, католичество - это одна Вселенская Церковь. Все её части в разных странах мира находятся в общении между собой, а также следуют единому вероучению и признают Папу Римского своим главой. В Католической Церкви существуют общины внутри Католической Церкви (обряды), которые отличаются друг от друга формами литургического поклонения и церковной дисциплиной. Существует римский, византийский обряды и др. Поэтому есть католики римского обряда, католики византийского обряда и т.д., но они все являются членами одной Церкви. Главой Церкви и католики считают Папу Римского.
Богослужение
Главное богослужение у православных - Божественная Литургия, у католиков - Месса (католическая литургия).
Во время службы в Русской Православной Церкви принято стоять в знак смирения пред Богом. В других Церквях восточного обряда во время богослужения разрешено сидеть. В знак безоговорочной покорности православные совершают коленопреклонения. Вопреки расхожему мнению у католиков на богослужении принято и сидеть, и стоять. Есть такие богослужения, которые католики выслушивают стоя на коленях.
Богородица
В православии Богородица прежде всего Матерь Божья. Она почитается святой, но она была рождена в первородном грехе, как все простые смертные и почила, как и все люди. В отличие от православия, в католичестве считается, что Дева Мария была зачата непорочно без первородного греха и конце жизни была живой вознесена на небо.
Символ веры
Православные считают, что Святой Дух исходит только от Отца. Католики верят в то, что Святой Дух исходит от Отца, и от Сына.
Таинства
Православная Церковь и Католическая Церковь признают семь основных Таинств: Крещение, Миропомазание (Конфирмация), Причастие (Евхаристия), Покаяние (Исповедь), Священство (Рукоположение), Елеосвящение (Соборование) и Брак (Венчание). Ритуалы Православной и Католической Церкви почти идентичны, различия состоят только в интерпретации таинств. Например, во время таинства крещения в православной церкви ребёнок или взрослый человек окунается в купели. В католическом храме взрослого или ребенка обрызгивают водой. Таинство причащения (Евхаристия) совершается на квасном хлебе. И священство, и миряне причащаются и Кровью (вино), и Телом Христовым (хлеб). В католицизме таинство причащения совершается на пресном хлебе. Священство причащается и Крови и Тела, а миряне - только Тела Христова.
Чистилище
В православии не верят в наличие чистилища после смерти. Хотя и предполагается, что души могут находиться в промежуточном состоянии, надеясь попасть в рай после Страшного Суда. В католичестве существует догмат о чистилище, где пребывают души в ожидании рая.
Вера и мораль
Православная Церковь признает только решения первых семи Вселенских Соборов, которые проходили с 49 по 787 годы. Католики признают своим главой Папу Римского и разделяют единое вероучение. Хотя внутри Католической Церкви есть общины с разными формами литургического поклонения: византийской, римской и другими. Католическая Церковь признает решения 21 Вселенского Собора, последний из которых состоялся в 1962-1965 годах.
В рамках православия разводы допускаются в отдельных случаях, которые решают священники. Православное духовенство разделено на «белое» и «черное». Представителям «белого духовенства» вступать в брак разрешено. Правда тогда они не смогут получить епископский и более высокий сан. «Черное духовенство» - это монахи, дающие обет безбрачия. Таинство брака у католиков считается заключенным на всю жизнь и разводы запрещаются. Все католическое монашествующее духовенство дает обет безбрачия.
Крестное знамение
Православные крестятся только справа налево тремя пальцами. Католики крестятся слева направо. У них нет единого правила, как при творении креста нужно складывать пальцы, поэтому укоренилось несколько вариантов.
Иконы
На иконах православных святые пишутся в двухмерном изображении по традиции обратной перспективы. Таким образом подчёркивается то, что действие происходит в другом измерении - в мире духа. Православные иконы монументальны, строги и символичны. У католиков святые пишутся натуралистично, часто в виде статуй. Католические иконы пишутся в прямой перспективе.
Скульптурные изображения Христа, Богородицы и святых, принятые в католических храмах, восточной церковью не принимаются.
Распятие
Православный крест имеет три перекладины, одна из которых короткая и находится вверху, символизируюя табличку с надписью «Сей есть Иисус, царь Иудейский», которая была прибита над головой распятого Христа. Нижняя перекладина является подножьем и одним своим концом смотрит вверх, указывая на одного из распятых рядом с Христом разбойников, который уверовал и вознесся с ним. Второй конец перекладины указывает вниз, в знак того, что второй разбойник, позволивший себе злословие в адрес Иисуса, попал в ад. На православном кресте каждая нога Христа прибита отдельным гвоздем. В отличие от православного креста, католический крест состоит из двух перекладин. Если на нем изображается Иисус, то обе ноги Иисуса прибиты к основанию креста одним гвоздем. Христос на католических распятиях, как и на иконах, изображается натуралистично - его тело обвисает под тяжестью, во всем образе заметны муки и страдания.
Поминки по усопшему
Православные поминают усопших на 3-й, 9-й и 40-й дни, затем через год. Католики обязательно поминают умерших в День поминовения - 1 ноября. В некоторых европейских странах 1 ноября является официальным выходным. Также усопших поминают на 3-й, 7-й и 30-й дни после смерти, но эта традиция соблюдается не строго.
Несмотря на существующие различия, и католиков, и православных объединяет то, что они исповедуют и проповедуют по всему миру одну веру и одно учение Иисуса Христа.
Выводы :
1. В православии принято считать, что Вселенская Церковь "воплощена" в каждой поместной Церкви, возглавляемой епископом. Католики к этому добавляют, чтобы принадлежать к Вселенской Церкви поместная Церковь должна иметь общение с поместной Римско-католической Церковью.
2. Мировое православие единого руководства не имеет. Оно разделено на несколько независимых церквей. Мировое католичество является единой церковью.
3. Католическая Церковь признает главенство Папы Римского в вопросах веры и дисциплины, морали и управления. Православные церкви главенство Папы не признают.
4. Церкви по-разному видят роль Святого Духа и матери Христа, которую в православии называют Богородицей, а в католицизме Девой Марией. В православии отсутствует понятие чистилища.
5. В Православной и Католической церквях действуют одни и те же таинства, но обряды их проведения отличаются.
6. В отличие от католичества, в православии нет догмата о чистилище.
7. Православные и католики творят крест по-разному.
8. Православие разрешает разводы, а его «белое духовенство» может вступать в брак. В католицизме разводы запрещены, а все монашествующие духовенство дает обет безбрачия.
9. Православная и Католическая церковь признают решения разных Вселенских Соборов.
10. В отличие от православных, у католиков святые на иконах пишутся натуралистично. Также у католиков распространены скульптурные изображения Христа, Богородицы и святых.
Значение Православия в русской истории и культуре духовно-определяющее. Для того чтобы понять это и убедиться в этом, не надо быть самому православным; достаточно знать русскую историю и иметь духовную зоркость. Достаточно признать, что тысячелетняя история России творится людьми христианской веры; что Россия слагалась, крепла и развертывала свою духовную культуру именно в христианстве и что христианство она восприняла, исповедовала, созерцала и вводила в жизнь именно в акте Православия. Именно это было постигнуто и выговорено гением Пушкина. Вот его подлинные слова:«Великий духовный и политический переворот нашей планеты есть христианство. В этой священной стихии исчез и обновился мир». «Греческое вероисповедание, отдельное от всех прочих, дает нам особенный национальный характер». «Россия никогда ничего не имела общего с остальною Европою», «история ее требует другой мысли, другой формулы»...
И вот ныне, когда наши поколения переживают великий государственный, хозяйственный, моральный и духовно-творческий провал в истории России и когда мы повсюду видим ее недругов (религиозных и политических), подготовляющих поход на ее самобытность и целость, мы должны твердо и точно выговорить: дорожим ли мы нашей русской самобытностью и готовы ли мы ее отстаивать? И далее: в чем эта самобытность, каковы ее основы и каковы те покушения на нее, которые мы должны предвидеть?
Самобытность русского народа выражается в его особливом и своеобразном духовном акте. Под «актом» надо разуметь внутренний строй и уклад человека: его способ чувствовать, созерцать, думать, желать и действовать. Каждый из русских, попав за границу, имел, да имеет и ныне, полную возможность убедиться на опыте в том, что другие народы имеют иной, отличный от нас бытовой и духовный уклад; мы испытываем это на каждом шагу и с трудом привыкаем к этому; иногда видим их превосходство, иногда остро чувствуем их неудовлетворенность, но всегда испытываем их инородность и начинаем томиться и тосковать по «родине». Это объясняется самобытностью нашего бытового и духовного уклада, или, выражаясь кратчайшим словом, у нас иной акт.
Русский национальный акт сложился под влиянием четырех великих факторов: природы (континентальность, равнина, климат, почва), славянской души, особливой веры и исторического развития (государственность, войны, территориальные размеры, многонациональность, хозяйство, образование, техника, культура). Невозможно осветить все это сразу. Об этом есть книги, - то драгоценные (Н. Гоголь «В чем же, наконец, существо русской поэзии»; Н. Данилевский «Россия и Европа»; И. Забелин «История русской жизни»; Ф. Достоевский «Дневник писателя»; В. Ключевский «Очерки и речи»), то мертворожденные (П. Чаадаев «Философские письма»; П. Милюков «Очерки по истории русской культуры»). В понимании и толковании этих факторов и самого русского творческого акта важно оставаться предметным и справедливым, не превращаясь ни в фанатического «славянофила», ни в слепого для России «западника». И это особенно важно в том основном вопросе, который мы здесь ставим, - о Православии и католичестве.
Среди недругов России, неприемлющих всю ее культуру и осуждающих всю ее историю, совершенно особое место занимают римские католики. Они исходят из того, что в мире есть «благо» и «истина» только там, где «ведет» Католическая Церковь и где люди беспрекословно признают авторитет римского епископа. Все остальное идет (так они понимают) по неправильному пути, пребывает во тьме или ереси и должно быть рано или поздно обращено в их веру. Это составляет не только «директиву» католицизма, но и само собою разумеющуюся основу или предпосылку всех его доктрин, книг, оценок, организаций, решений и действий. Heкатолическое в мире должно исчезнуть: или в результате пропаганды и обращения, или же погублением Божиим.
Сколько раз за последние годы католические прелаты принимались объяснять мне лично, что «Господь выметает железною метлою православный восток для того, чтобы воцарилась единая Католическая Церковь»... Сколько раз я содрогался от того ожесточения, которым дышали их речи и сверкали их глаза. И внимая этим речам, я начинал понимать, как мог прелат Мишель д"Эрбиньи, заведующий восточно-католическою пропагандою, дважды (в 1926 и в 1928 годах) ездить в Москву, чтобы налаживать унию с «обновленческой церковью» и, соответственно, «конкордат» с большевиками, и как мог он, возвращаясь оттуда, перепечатывать без оговорок гнусные статьи коммунистов, именующие мученическую, Православную, патриаршую Церковь (дословно) «сифилитической» и «развратной». И я понял тогда же, что «конкордат» Ватикана с Третьим Интернационалом не осуществился доселе не потому, что Ватикан «отверг» и «осудил» такое соглашение, а потому, что его не захотели сами коммунисты. Я понял разгром православных соборов, церквей и приходов в Польше, творившийся католиками в тридцатых годах текущего (двадцатого. - Прим. ред.) века... Я понял, наконец, в чем истинный смысл католических «молитв о спасении России»: как первоначальной, краткой, так и той, которая была составлена в 1926 году папою Бенедиктом XV и за чтение которой у них даруется (по объявлению) «триста дней индульгенции»...
И ныне, когда мы видим, как Ватикан годами снаряжается в поход на Россию, проводя массовую скупку русской религиозной литературы, православных икон и целых иконостасов, массовую подготовку католического духовенства к симуляции православного богослужения на русском языке («католичество восточного обряда»), пристальное изучение православной мысли и души ради доказательства их исторической несостоятельности, - мы все, русские люди, должны поставить перед собой вопрос о том, в чем же отличие Православия от католицизма, и постараться ответить себе на этот вопрос со всею объективностью, прямотою и исторической верностью.
Это есть отличие догматическое, церковно-организационное, обрядовое, миссионерское, политическое, нравственное и актовое. Последнее отличие есть жизненно-первоначальное: оно дает ключ к пониманию всех остальных.
Догматическое отличие известно каждому православному: во-первых, вопреки постановлениям Второго Вселенского Собора (Константинопольского, 381 г.) и Третьего Вселенского Собора (Ефесского, 431 г., Правило 7), католики ввели в 8-й член Символа веры добавление об исхождении Духа Святого не только от Отца, но и от Сына («филиокве»); во-вторых, в XIX веке к этому присоединился новый католический догмат о том, что Дева Мария была зачата непорочною («дэ иммакулата концепционэ»); в-третьих, в 1870 году был установлен новый догмат о непогрешимости римского папы в делах Церкви и вероучения («экс катэдра»); в-четвертых, в 1950 году был установлен еще один догмат о посмертном телесном вознесении Девы Марии. Эти догматы не признаны Православной Церковью. Таковы важнейшие догматические отличия.
Церковно-организационное отличие состоит в том, что католики признают римского первосвященника главою Церкви и заместителем Христа на земле, тогда как православные признают единого главу Церкви - Иисуса Христа и считают единственно правильным, чтобы Церковь строилась Вселенским и Поместными соборами. Православие не признает также светскую власть за епископами и не чтит католические орденские организации (в особенности иезуитов). Это важнейшие отличия.
Обрядовые отличия суть следующие. Православие не признает богослужения на латинском языке; оно блюдет литургии, составленные Василием Великим и Иоанном Златоустом, и не признает западных образцов; оно соблюдает завещанное Спасителем причащение под видом хлеба и вина и отвергает введенное католиками для мирян «причащение» одними «освященными облатками»; оно признает иконы, но не допускает скульптурных изображений в храмах; оно возводит исповедь к незримо присутствующему Христу и отрицает исповедальню как орган земной власти в руках священника. Православие создало совсем иную культуру церковного пения, молитвословия и звона; у него иное облачение; у него иное знамение креста; иное устроение алтаря; оно знает коленопреклонение, но отвергает католическое «приседание»; оно не знает дребезжащего звонка во время совершительных молитв и многого другого. Таковы важнейшие обрядовые отличия.
Миссионерские отличия суть следующие. Православие признает свободу исповедания и отвергает весь дух инквизиции; истребление еретиков, пытки, костры и принудительное крещение (Карл Великий). Оно блюдет при обращении чистоту религиозного созерцания и его свободу от всяких посторонних мотивов, особенно от застращивания, политического расчета и материальной помощи («благотворительность»); оно не считает, что земная помощь брату во Христе доказывает «правоверие» благотворителя. Оно, по слову Григория Богослова, ищет «не победить, а приобрести братьев» по вере. Оно не ищет власти на земле любою ценою. Таковы важнейшие миссионерские отличия.
Политические отличия таковы. Православная Церковь никогда не притязала ни на светское господство, ни на борьбу за государственную власть в виде политической партии. Исконное русско-православное разрешение вопроса таково: Церковь и государство имеют особые и различные задания, но помогают друг другу в борьбе за благо; государство правит, но не повелевает Церкви и не занимается принудительным миссионерством; Церковь организует свое дело свободно и самостоятельно, соблюдает светскую лояльность, но судит обо всем своим христианским мерилом и подает благие советы, а может быть, и обличения властителям и благое научение мирянам (вспомним Филиппа митрополита и патриарха Тихона). Ее оружие - не меч, не партийная политика и не орденская интрига, а совесть, наставление, обличение и отлучение. Византийские и послепетровские уклонения от этого порядка были явлениями нездоровыми.
Католицизм, напротив, ищет всегда и во всем и всеми путями - власти (светской, клерикальной, имущественной и лично-суггестивной).
Нравственное отличие таково. Православие взывает к свободному человеческому сердцу. Католицизм взывает к слепо-покорной воле. Православие ищет пробудить в человеке живую, творческую любовь и христианскую совесть. Католицизм требует от человека повиновения и соблюдения предписания (законничество). Православие спрашивает о самом лучшем и зовет к евангельскому совершенству. Католицизм спрашивает о «предписанном», «запрещенном», «позволенном», «простительном» и «непростительном». Православие идет в глубь души, ищет искренней веры и искренней доброты. Католицизм дисциплинирует внешнего человека, ищет наружного благочестия и удовлетворяется формальной видимостью доброделания.
И все это теснейше связано с первоначальным и глубочайшим актовым отличием, которое необходимо продумать до конца, и притом раз навсегда.
Исповедание отличается от исповедания по своему основному религиозному акту и его строению. Важно не только то, во что ты веруешь, но еще и то, чем, т. е. какими силами души, осуществляется твоя вера. С тех пор как Христос Спаситель утвердил веру на живой любви (см. Мк. 12, 30-33; Лк. 10, 27; ср. 1 Ин. 4, 7-8, 16), мы знаем, где искать веру и как найти ее. Это есть самое важное для понимания не только своей веры, но и особенно чужой веры и всей истории религии. Именно так мы должны понять и Православие, и католичество.
Есть религии, которые родятся из страха и питаются страхом; так, африканские негры в своей массе прежде всего боятся темноты и ночи, злых духов, колдовства, смерти. В борьбе с этим страхом и в эксплуатации его у других и слагается их религия.
Есть религии, которые родятся из вожделения; и питаются эротикой, принимаемой за «вдохновение»; такова религия Диониса-Вакха; таков «шиваизм левой руки» в Индии; таково русское хлыстовство.
Есть религии, живущие фантазией и воображением; их сторонники довольствуются мифическими легендами и химерами, поэзией, жертвоприношениями и обрядами, пренебрегая любовью, волей и мыслью. Таков индийский брахманизм.
Буддизм был создан как религия жизнеотвержения и аскезы. Конфуцианство возникло как религия исторически выстраданной и искренно прочувствованной моральной доктрины. Религиозный акт Египта был посвящен преодолению смерти. Иудейская религия искала прежде всего национального самоутверждения на земле, выдвигая генотеизм (бог национальной исключительности) и моральное законничество. Греки создали религию семейного очага и зримой красоты. Римляне - религию магического обряда. А христиане?
Православие и католичество одинаково возводят свою веру ко Христу, Сыну Божию, и к евангельскому благовествованию. И тем не менее их религиозные акты не только различны, но и несовместимы по своей противоположности. Именно этим определяются и все те отличия, которые я указал в предшествующей статье («О русском национализме». - Прим. ред.).
Первичное и основное пробуждение веры для православного есть движение сердца, созерцающей любви, которая видит Сына Божия во всей Его благости, во всем Его совершенстве и духовной силе, преклоняется и приемлет Его как сущую правду Божию, как свое главное жизненное сокровище. При свете этого совершенства православный познает свою греховность, укрепляет и очищает им свою совесть и вступает на путь покаяния и очищения.
Напротив, у католика «вера» пробуждается от волевого решения: довериться такому-то (католически-церковному) авторитету, подчиниться и покориться ему и заставить себя принять все, что этот авторитет решит и предпишет, включая и вопрос добра и зла, греха и его допустимости.
Почему у православного душа оживает от свободного умиления, от доброты, от сердечной радости - и тогда зацветает верою и соответственными ей добровольными делами. Здесь благовестие Христа вызывает искреннюю любовь к Богу, а свободная любовь пробуждает в душе христианскую волю и совесть.
Напротив, католик постоянными усилиями воли понуждает себя к той вере, которую ему предписывает его авторитет.
Однако в действительности воле подчинены всецело только внешние телодвижения, в гораздо меньшей степени ей подчинена сознательная мысль; еще меньше - жизнь воображения и повседневных чувствований (эмоций и аффектов). Ни любовь, ни вера, ни совесть воле не подчинены и могут совсем не отозваться на ее «понуждения». Можно принудить себя к стоянию и поклонам, но невозможно вынудить у себя благоговение, молитву, любовь и благодарение. Только внешнее «благочестие» повинуется воле, а оно и есть не более чем внешняя видимость или же просто притворство. Можно принудить себя к имущественному «пожертвованию»; но дар любви, сострадания, милосердия невынудим ни волею, ни авторитетом. За любовью - как земною, так и духовною - мысль и воображение следуют сами собой, естественно и охотно, но воля может биться над ними всю жизнь и не подчинить их своему давлению. Из раскрытого и любящего сердца совесть, как голос Божий, заговорит самостоятельно и властно. Но дисциплина воли не ведет к совести, а покорность внешнему авторитету заглушает личную совесть окончательно.
Так развертывается эта противоположность и непримиримость двух исповеданий, и нам, русским людям, необходимо продумать ее до конца.
Тот, кто строит религию на воле и на покорности авторитету, тот неизбежно должен будет ограничить веру умственным и словесным «признанием», оставляя сердце холодным и черствым, заменяя живую любовь - законничеством и дисциплиною, а христианскую доброту - «похвальными», но мертвыми делами. И самая молитва превратится у него в бездушные слова и неискренние телодвижения. Тот, кто знает религию древнеязыческого Рима, тот сразу узнает во всем этом его традицию. Именно эти черты католической религиозности всегда испытывались русской душой как чуждые, странные, искусственно-натянутые и неискренние. И когда мы слышим от православных людей, что в католическом богослужении есть внешняя торжественность, доводимая иногда до грандиозности и «красивости», но нет искренности и тепла, нет смирения и горения, нет сущей молитвы, а потому и духовной красоты, то мы знаем, где искать объяснения этому.
Эта противоположность двух исповеданий обнаруживается во всем. Так, первая задача православного миссионера - дать людям Святое Евангелие и богослужение на их языке и в полном тексте; католики держатся латинского языка, непонятного большинству народов, и воспрещают верующим самостоятельное чтение Библии. Православная душа ищет непосредственного приближения ко Христу во всем: от внутренней одинокой молитвы до приобщения Святых Таин. Католик смеет думать и чувствовать о Христе только то, что ему позволит авторитетный посредник, стоящий между ним и Богом, и в самом приобщении он остается лишенным и умалишенным, не приемля пресуществленного вина и получая вместо пресуществленного хлеба - некую замещающую его «облатку».
Далее, если вера зависит от воли и решения, то, очевидно, неверующий не верит потому, что не хочет веровать, а еретик еретичествует потому, что решил веровать по-своему; и «ведьма» служит дьяволу потому, что она одержима злою волею. Естественно, что они все преступники против Закона Божия и что их надо карать. Отсюда инквизиция и все те жестокие дела, которыми насыщена средневековая история католической Европы: крестовые походы против еретиков, костры, пытки, истребление целых городов (например, города Штединг в Германии в 1234 г.); в 1568 г. все жители Нидерландов, кроме названных поименно, были приговорены к смерти, как еретики.
В Испании инквизиция исчезла окончательно лишь в 1834 году. Обоснование этих казней понятно: неверующий есть нежелающий веровать, он злодей и преступник перед лицом Божиим, его ждет геенна; и вот лучше кратковременный огонь земного костра, чем вечный огонь ада. Естественно, что люди, вынудившие веру волею сами у себя, пытаются вынудить ее и у других и видят в неверии или инаковерии не заблуждение, не несчастье, не ослепление, не скудость духовную, а злую волю.
Напротив, православный священник следует апостолу Павлу: не стремиться «брать власть над чужою волею», но «споспешествовать радости» в сердцах людей (см. 2 Кор. 1, 24) и твердо помнить завет Христа о «плевелах», не подлежащих преждевременному выпалыванию (см. Мф. 13, 25-36). Он признает руководительную мудрость Афанасия Великого и Григория Богослова: «То, что совершается силою против желания, - не только вынуждено, не-свободно и не славно, но просто даже и не состоялось» (Слово 2, 15). Отсюда и указание митрополита Макария, данное им в 1555 году первому казанскому архиепископу Гурию: «Всякими обычаи, как возможно, приучать ему татар к себе и приводить их любовию на крещение, а страхом их ко крещению никак не приводити». Православная Церковь искони веровала в свободу веры, в ее независимость от земных интересов и расчетов, в ее сердечную искренность. Отсюда и слова Кирилла Иерусалимского: «Симон волхв в купели тело омочи водою, но сердца не просвети духом, и сниде, и изыде телом, а душею не спогребеся и не возста».
Далее, воля земного человека ищет власти. И Церковь, строющая веру на воле, непременно будет искать власти. Так было у магометан; так обстоит у католиков на протяжении всей их истории. Они всегда искали в мире власти, так, как если бы Царство Божие было от мира сего, - всякой власти: самостоятельной светской власти для папы и кардиналов, а также власти над королями и императорами (вспомним средние века); власти над душами и особенно над волею своих последователей (исповедальня как орудие); партийной власти в современном «демократическом» государстве; тайной орденской власти, тоталитарно-культурной надо всем и во всех делах (иезуиты). Они считают власть орудием к водворению Царства Божия на земле. А эта идея всегда была чужда и евангельскому учению, и Православной Церкви.
Власть на земле требует ловкости, компромисса, лукавства, притворства, лжи, обмана, интриги и предательства, а часто и преступления. Отсюда учение о том, что цель разрешает средства. Напрасно противники излагают это учение иезуитов так, как будто цель «оправдывает» или «освящает» дурные средства; этим они только облегчают иезуитам возражения и опровержения. Тут речь совсем не о «праведности» или «святости», а или о церковном разрешении - о позволенности или же о моральной «доброкачественности». Именно в этой связи виднейшие отцы-иезуиты, как-то: Эскобар-а-Мендоза, Сот, Толет, Васкоц, Лессий, Санкец и некоторые другие, - утверждают, что «поступки делаются хорошими или дурными в зависимости от хорошей или дурной цели». Однако цель человека известна только ему одному, она есть дело личное, потайное и легко поддающееся симуляции. С этим тесно связано католическое учение о допустимости и даже негреховности лжи и обмана: надо только произносимые слова истолковать про себя «иначе», или воспользоваться двусмысленным выражением, или молча ограничить объем сказанного, или промолчать о правде - тогда ложь не ложь, и обман не обман, и ложная присяга на суде не грешна (об этом см. у иезуитов Лемкуля, Суареца, Бузенбаума, Лаймана, Санкеца, Алагоны, Лессия, Эскобара и других).
Но у иезуитов есть и другое учение, окончательно развязывающее их ордену и их церковным деятелям руки. Это учение о дурных делах, совершаемых якобы «по повелению Божию». Так, у иезуита Петра Алагоны (также и у Бузенбаума) читаем: «По повелению Божию можно убивать невинного, красть, развратничать, ибо Он есть Господин жизни и смерти и потому должно исполнить Его повеление». Само собой разумеется, что о наличности такого чудовищного и невозможного «повеления» Божия решает католический церковный авторитет, повиновение коему составляет самую сущность католической веры.
Тот, кто, продумав эти черты католицизма, обратится к Православной Церкви, тот увидит и поймет раз и навсегда, что самые глубокие традиции обоих исповеданий противоположны и несовместимы. Мало того, он поймет еще и то, что вся русская культура слагалась, крепла и расцветала в духе Православия и стала такою, какова она была в начале XX века, прежде всего потому, что она не была католическою. Русский человек верил и верит любовью, молится сердцем, свободно читает Евангелие; и авторитет Церкви помогает ему в его свободе и научает его свободе, раскрывая ему духовное око, а не пугая его земными казнями во «избежание» потусторонних. Русская благотворительность и «нищелюбие» русских царей шли всегда от сердца и доброты. Русское искусство все целиком выросло из свободного сердечного созерцания: и парение русской поэзии, и мечты русской прозы, и глубина русской живописи, и искренний лиризм русской музыки, и выразительность русской скульптуры, и одухотворенность русской архитектуры, и прочувствованность русского театра. Дух христианской любви проник и в русскую медицину с ее духом служения, бескорыстия, интуитивно-целостного диагноза, индивидуализации пациента, братского отношения к страдающему; и в русскую юриспруденцию с ее исканием справедливости; и в русскую математику с ее предметной созерцательностью. Он создал в русской историографии традиции Соловьева, Ключевского и Забелина. Он создал в русской армии традицию Суворова, а в русской школе традицию Ушинского и Пирогова. Надо увидеть сердцем ту глубокую связь, которая соединяет русско-православных святых и старцев с укладом русской, простонародной и образованной души. Весь русский быт - иной и особенный, потому что славянская душа укрепила свое сердце в заветах Православия. И самые русские инославные исповедания (за исключением католицизма) восприняли в себя лучи этой свободы, простоты, сердечности и искренности.
Вспомним еще, что наше белое движение, со всей его государственной верностью, с его патриотическим горением и жертвенностью, поднялось из свободных и верных сердец и ими держится и доныне. Живая совесть, искренняя молитва и личное «добровольчество» принадлежат к лучшим дарам Православия, и замещать эти дары традициями католицизма нам нет ни малейшего основания.
Отсюда и наше отношение к «католицизму восточного обряда», подготовляемого ныне в Ватикане и во многих католических монастырях. Саму идею - подчинить душу русского народа посредством притворной имитации его богослужения и водворить католицизм в России этой обманной операцией - мы переживаем как религиозно фальшивую, безбожную и безнравственную. Так на войне корабли плавают под чужим флагом. Так провозится через границу контрабанда. Так в «Гамлете» Шекспира брат вливает в ухо своему брату-королю смертельный яд во время его сна.
И если бы кто-нибудь нуждался в доказательстве того, что есть католицизм и какими способами он захватывает власть на земле, то это последнее предприятие делает все иные доказательства излишними.
|
||||||
03 / 08 / 2006
